Ты заходи, если что. (с)
Пеньковая веревка: повесть (окончание)
читать дальшеЛюди зашумели, заспорили между собой; казалось, что на этот раз потасовка неизбежна.
Конечно, Уэйдел был своим парнем, прожившим в Орисвилле достаточно долго, чтобы заслужить уважение. Но Харди, затронувшему вопрос о причинах некоторых его действий, удалось все-таки посеять сомнения у большинства и тем самым склонить чашу весов на свою сторону. Понемногу споры прекратились и один за другим, собравшиеся решили, что ничего страшного не произойдет, если они отложат казнь Вэнсли и возьмутся, пока есть такая возможность, за Клая, от которого в последнее время не стало житья. Свою лепту внесли и высказанные вслух мнения Харпера и Берни. Они пользовались не меньшим уважением в городе, и их авторитет заставил уступить даже самых несговорчивых. Уэйдел не привык к поражениям и с трудом перенес его, едва не задохнувшись от злости. Сильный характер и присущая ему осмотрительность подсказали ему единственно верный выход из создавшейся щекотливой ситуации, в которую он угодил по милости Харди, явно намекавшего на то, что он будто причастен к убийству Джонсона и возможно состоит на службе у Джо Клая. Чтобы доказать беспочвенность этого обвинения и отмести малейшие подозрения от себя, Уэйдел заявил, что готов выступить против бандита немедленно; и что после удачного завершения опасной операции лично привезет из Колтрайта окружного судью для проведения процесса над Джеком Вэнсли, чтобы без всякой предвзятости выяснить степень его вины.
Этим выступлением он обезоружил Харди. У Джефа не оказалось никаких причин для возражения, и собрание единодушно утвердило Уэйдела своим предводителем. Победа оказалась сомнительной для партии Харди. Уэйдел сумел их переиграть. Но Джеф с этим не смирился. Он не терял надежды, что рано или поздно Уэйдел выдаст себя. А пока, по его мнению, следовало затаиться и ждать. Благо сборы не затянулись. Обвинения в трусости произвели на орисвильцев сильное впечатление; гнало их и стремление отомстить Клаю за все унижения, что пришлось им претерпеть от него. Помимо страха прежде их сдерживало отсутствие лидера, того, кто взял бы на себя ответственность, но теперь с разрешением этой проблемы они намеревались взять полный реванш.
Про покушения на Кейна никто и не вспомнил.
Хансону удалось выяснить, что Мезон исчез из городка. Берни поделился с Терри предположением, что тот укрылся у Клая и, следовательно, встреча с ним обязательно состоится. Шериф припугнул братьев Стейкер и они показали ему, что после неудачной для них драки, Мезон подбивал их отомстить О’Дитори, но они отказались, не желая новых неприятностей. Харпер и шериф с трудом оттащили Джерри от Коба. У Джерри чесались кулаки и ему было все равно виновен ли тот в случившемся с Кейном. Его не пришлось уговаривать принять участие в походе на Клая, как то почему-то предполагал Харди. Наоборот, он с готовностью дал свое согласие; предположение Берни о том, что Мезон находится у Клая было принято им на веру, и он жаждал одного - как можно скорее отправится в путь.
Место сбора добровольцев было на окраине городка. Почти все было готово и ждали только знака Уэйдела, когда к группе Харди, состоявшейся из шерифа, Харпера, Финнлея и Джерри подошел высокий седоватый, прилично одетый джентльмен. Терри без труда признал в нем совладельца шахты Сильверхэнд и отца мисс Декстер. Он был мрачен, голос его дрожал, когда он обратился к Харди с просьбой переговорить с ним наедине о срочном деле.
Терри, стоявший возле Харди послушно отошел в сторону, и все время, пока шел секретный разговор, разглядывал собственные ботинки и ловил себя на мысли, что страстно желает этой трагической истории счастливой развязки. Наконец, собеседники разошлись и Финнлей не удержался от искушения спросить о чем шла речь.
- Это сейчас неважно, - отмахнулся от него Харди.
- Но мистер Декстер сказал…
- Он озабочен душевным состоянием дочери. Для нет ничего важнее этого. Мне удалось добиться от него обещания посодействовать учреждению в Орисвилле должности маршала.
- И кто же ее займет?
- Он предлагал мне.
- А вы отказались?
- В пользу О’Дитори. Мне кажется, что парню следует где-то пустить корни. Не век же ему скитаться по белому свету.
- Значит, он выживет? – обрадовался Терри.
До этого момента он не знал о состоянии О’Дитори. Врач не спешил ручаться за выздоровление пациента и ничего конкретного Финнлею так и не сообщил, несмотря на все старания журналиста вызвать Биттера на откровенный разговор.
- Надежда есть, - пожал плечами Харди. – Так будем надеяться, что он не позволит себе так не вовремя умереть.
*****
В отряде Харди и его сторонники держались вместе. Терри ехал сразу за шерифом. Вначале само его участие в операции находилось под вопросом: у Терри не было лошади. До Орисвилла он добирался долго и трудно. После того, как издатель «Джорнал» отправил его за серией очерков о развитии Бостонской колонии, он добрался до Денвера на поезде, где пересел в вагон идущий до Сентрал-Сити, откуда уже на дилижансе доехал до Рилэнса. Там, чтобы попасть в Орисвилл, ему пришлось два дня дожидаться попутного транспорта. Купить лошадь он не смог. С него запросили такую сумму, что он предпочел потерять время, вместо того, чтобы облегчить и без того тощий кошелек.
Благодаря стараниям Харпера, Терри достался мерин, с виду вполне приличный. Лавочник расхваливал его достоинства: легкий шаг и небывалую выносливость. Он забыл упомянуть (или предпочел забыть) о флегматичном темпераменте бывшего жеребца. Как ни понукал его Терри, тот еле тащился, поматывая упрямой головой и заставляя нервничать седока, не привычного к столь медленному передвижению. Джерри вдоволь наглядевшись на мучения Финнлея, вынужденного то тянуть поводья, то, что есть силы сжимать бока, то приподниматься в стременах, с риском упасть и свернуть себе шею, посоветовал ему не глупить и надеть шпоры и даже предложил свои запасные. Но журналист, взглянув на огромные колесики мексиканских шпор, вежливо отказался, не желая кровавить бока несчастного скакуна.
Светлые сосновые леса подступали к городку с севера. Благодаря им древесины хватало, хотя ее никогда не было в избытке. Ездить за ней было хлопотно, тем более, что с каждым днем расстояние все больше увеличивалось. Лесопилка работала исправно, неутомимо перемалывая стальными зубьями отборный лес. С запада небо подпирали заснеженные вершины казавшихся невероятно далекими, в голубой дымке, гор. Именно в предгорье находилось большинство шахт, дававших лучшее в округе серебро. Юг представлял собой холмистую равнину, покрытую в низинах высокими, по пояс, а то и в человеческий рост травами и зарослями кустарников, а на холмах чахлой и скудной растительностью, в жару выгоравшей в первую очередь. Путь Харди лежал на восток, где сосновый бор все чаще переходил в ольшаник или обрывался можжевеловыми дебрями, которые, как я выяснилось, и дали приют бандитам. Крепкая хижина из древесины можжевельника (которая, как известно, не боится сырости и почти не гниет) укрывала их от непогоды.
Единственное о чем жалел Терри, восседая на спине неповоротливого коня, и, глядя на можжевельник, так это о том, что нельзя набрать иссиня-черных ягод удивительного кустарника, то и дело мелькавших средь зеленых пахучих веточек. Отличная приправа почти к любому блюду. Свежий воздух, напоенный ароматом смолы, трав и влажной земли бодрил. Очутись Терри в сухой степи, где пыль забивает легкие и от жажды воспаляются губы, он бы давно свалился с неудобного и жесткого седла. Он и сейчас держался на мерине одним усилием воли. Журналист утешался розовыми мечтами, мысленно занеся вынужденное самопожертвование в реестр расходов, и оплатив его по самой крупной ставке.
****
Лагерь разбили в часе езды от логова Клая: на таком расстоянии можно было не опасаться, что бандиты заметят огонь костров или почуют запах дыма. Для большей безопасности костры разожгли небольшие и в низких местах, защищенных от чужих глаз. Все эти меры предосторожности были соблюдены по настоянию Харди. Он же предложил напасть на Клая на рассвете, когда бдительность притупляется и верх одерживает сон. Так что будь даже бандиты настороже – больше шансов застать их врасплох и захватить в плен.
До захода солнца оставалось немного, но его лучи еще освещали шумный лагерь добровольцев. Харди пытался навести порядок, чтобы воцарившаяся анархия не принесла печальные плоды, но Уэйдел ему помешал, заявив, что никто не смеет указывать свободным людям что и как им делать, и его, разумеется, поддержали. Раздраженному глупостью орисвильцев Харди пришлось уступить.
К Терри, молча лежавшему на животе, в сторонке от остальной голодной и горластой оравы, первым подошел Джеф.. Он не говорил слов сочувствия, и не ухмылялся злорадно. В жесятной кружке он принес горячее кофе измученному журналисту. Финнлей с благодарностью принял небольшую услугу Харди. Он еще пил, обжигаясь, но закатывая от блаженства глаза, когда рядышком присел Джерри.. Его помятая шляпа была откинута назад и черный шнур, удерживающий, врезался в шею запекшейся раной. Прохладный вечерний ветерок ерошил его давно нестриженные волосы. Он был возбужден и не скрывал своей тревоги.
- Мясо не слезло? На чем сидеть будешь, герой? – хохотнул он. Но смех его был неестественен и горек.
- Выкладывай, зачем пришел, - заерзал Террри, устраиваясь как можно удобнее; от непривычной позы у него быстро затекали мышцы, и приходилось то и дело ворочаться, вызывая боль в многочисленных ссадинах.
- Тебе не жестко лежать на одном одеяле? – уклонился от ответа Джерри. – Я могу отдать свое.
- По сравнению с тем кавалерийским сооружением, вырубленного из цельного ствола железного дерева, земля мягче нежнейшего пуха… итак, что тебя гложет?
Спросил, и задумался: «а много ли я знаю о нем? Он скрытен, не болтун, не дурак выпить. Его маленькие глаза никогда ничего не выражают, и даже когда его тонкие губы растягивались в резиновой улыбке, глаза оставались равнодушными, пустыми. Не лицо – маска, оживавшая в редкие минуты внезапных приступов раздражения или ярости».
Терри не был психологом и, тем не менее, интуитивно догадывался, что перед ним сидит опаснейший человек, способный на самые непредсказуемые поступки. Намеки и недомолвки Харди, касавшиеся Джерри, и раньше беспокоили журналиста. Теперь же он почувствовал в чем именно его подозревает Джеф и, чтобы не выдать себя, поспешно уткнулся носом в одеяло.
- Так. Захотелось перекинуться парой слов. Видел, как о тебе позаботился Харди. Решил тоже подойти, узнать, не требуется ли в чем помощь. Харди, небось, и не поинтересовался твоим здоровьем?
Финнлей молчал, выжидая, когда Джерри перейдет к главному, к тому, ради чего он и заявился. Джерри не был мастером по части уловок.
- Странный он тип. И я готов поклясться, что ты знаешь о нем больше остальных, только отчего-то это скрываешь. Верно, вы заключили какое-то соглашение?
- Вы чем-то обеспокоены, Джерри. Нервничаете, и у вас разыгралась фантазия.
- Ах, не надо притворяться, мистер Финнлей. Слава богу, мой котелок все еще неплохо варит для того, чтобы отличить черное от белого. И я не сомневаюсь, что ему есть, что скрывать о себе. Ты знаешь его настоящее имя, - настаивал Джерри
- Нет, - честно глядя ему в глаза, солгал Финнлей.
- Тогда его прозвище.
- Откуда? Он мне не представлялся, а я не настаивал. Я всего лишь новичок на западе, но и то знаю о том, что здесь не принято изливать душу первому встречному. И в сокрытии своего имени нет ничего противозаконного. В этом отношении здесь царит свобода. И если я не поспешил ей воспользоваться, как многие другие, то только потому, что «Джорнал» оплачивает любые расходы, хотя в разумных пределах, журналиста Терри Финнлея, и откажется выложить хотя бы цент неизвестному Джонсу или Смиту.
Создалась щекотливая ситуация: Джерри не хотел признавать правоту Финнлея и не мог просто встать и уйти, оставив без ответа снисходительную отговорку чертова бостонца, больно бьющую по самолюбию старожила. Выход подсказал шериф, приблизившийся к ним, чтобы выяснить видел кто-нибудь из них Уэйдела. Его отсутствие смущало Хансона. Он твердо пообещал Харди приглядывать за ним, но в какой-то момент зазевался и когда спохватился – Ник исчез, словно сквозь землю провалился. Шериф пытался его отыскать; переходя от костра к костру и страраясь не привлекать излишнего внимания, он расспрашивал, кто последним видел Уэйдела. Получая лишь отрицательные ответы, он забеспокоился и теперь не знал, как сообщить об этом Харди. Вдруг он поднимет ложную тревогу, Ник отыщется, и он попадет в смешное положение. Гордость шерифа тогда бы серьезно пострадала.
Джерри откланялся не сразу. Он задержался, чтобы выслушать «жалобы» шерифа и на прощание посоветовал ему не суетиться. Он не смог обмануть Терри. Нюх прирожденного журналиста подсказал тому, что Джерри обеспокоен промахом шерифа. И, скорее всего, не напрасно: люди часто переходили с места на место, тишину и порядок никто не считал нужным поддерживать, ведь логово Клая находилось далеко от места их стоянки, а значит, он не мог их слышать. В таком бедламе прошло бы незамеченным исчезновение и целой группы людей, а не то, что одного человека. Но прежде чем идти со своими подозрениями к Харди, Терри посоветовал шерифу проверить лошадей.
- Уэйдел вряд ли бы покинул лагерь пешком.
Хансон с ним согласился и ушел. Финнлей с нетерпением ждал его возвращения. Шериф вернулся с Харди. Оказалось, что Джерри осенила та же мысль и он, проверив коновязь не досчитался лучшего жеребца, о чем тут же известил Харди. Расположившись возле Финнлея, они провели негласный совет. Почти все были в сборе, кроме Харпера. Лавочник не присутствовал по той простой причине, что никто не соизволил его пригласить.
- Не думаю, что Уйэдел сбежал. Трус не отправится в одиночку по бездорожью в надвигающихся сумерках, - заметил Хансон. Он был сердит на самого себя.
- Как ни спеши, птичка выпорхнет, гнездышко опустеет, и что толку, если оно еще будет хранить ее тепло?
- Неужели вы предлагаете все бросить и вернуться в Орисвилл? – скривился Терри, недовольный сентенцией Джефа.
- Теперь, когда Ник открыл свои истинные намерения, тебе не придется никого уговаривать. Яснее ясного – именно Уэйдел был осведомителем Клая. Чтобы поквитаться с ним ребята из собственной шкуры вылезут, - поддержал журналиста Джерри.
У Харди был такой вид, словно он не верил собственным ушам. Наконец, он встряхнул головой и встал.
- Я рад, что вы сделали выбор, Джерри, и что я в вас все-таки не ошибся.
Он повернулся к шерифу: - Соберите людей, Хансон. Нам надо переговорить с ними.
- У вас есть план?
- И он неплох, смею вас уверить, - бодро ответил Джеф.
Его энергия частично передалась Терри и журналист, позабыв о многочисленных болячках, поковылял вслед за шерифом.
*****
Известие о предательстве Уэйделя вызвало у некоторых орисвильцев шок. Оправившись от него, они было закричали, что все подстроено и Ник похищен сторонниками Харди. Нельзя было не признать – это объяснение звучало очень правдоподобно и Хансону с трудом удалось убедить недоверчивых молодцов в их заблуждении, для чего пришлось прибегнуть к крутым мерам. Шерифа бесило то, что безвозвратно уходит драгоценное время. К тому же в надвигающихся потемках будет нелегко перехватить уходящую от заслуженного возмездия банду. Избавившись от противников немедленных действия, оставшихся лежать штабелем под присмотром надежных парней, Харди изложил план.
Разделение сил мало понравилось добровольцам. Они мыслили категориями обывателей, предпочитающих действовать гурьбой, пусть бестолково, но обязательно в толпе. А уж отдать свою быстроногую лошадь!
- Мы не успеем. Мы не успеем, - твердил как заклинание Терри, в надежде, что произойдет обратное. Ему удалось отбиться от Харди, настаивающего на том, чтобы он остался в лагере. Джеф, в душе одобряя его упрямство, поменялся с ним седлами. У него то было не дешевое изделие неумелого шорника, а подлинное произведение искусства среди седел. На нем Терри мог без проблем не только сидеть, но при желании и вздремнуть и не свалиться с лошади. Он сидел надежно и главное удобно.
Их отряд насчитывал шесть человек. По уверению Харди этого было достаточно, чтобы промчавшись по прямой, напасть на предупрежденных Уэйделом бандитов и задержать до подхода главных сил, затеяв перестрелку. На это пришлось пойти, потому что не у всех орисвильцев были хорошие лошади, а любая задержка могла дорого стоить. К тому же, по плану Харди, они должны были ударить с двух сторон. Во главе второго отряда Харди поставил шерифа, Харпера и Берни. Столь замечательная троица смогла бы справиться с любыми трудностями и прибыть вовремя. до того как им понадобиться библия.
Еще чуть-чуть и они бы опоздали. Клай снялся с места и его люди ломились сквозь кустарник с потрясающим шумом.
- Приготовились, - передал Харди остальным. Хотя стоянка Клая осталась в стороне, его нельзя было смутить этим обстоятельством, до того он был уверен в сообразительности шерифа, вполне способного при изменившихся условиях самостоятельно отказаться от первоначального плана и принять новый.
- Он придет на выстрелы.
«Будем надеяться», подумал Терри. Ему мало нравился Джеф в роли заботливого дядюшки. Он лучше смотрелся в роли всезнающего, бравого парня. Терри не дерзил ему, зная причину повышенной заботливости Харди: боль от потери друзей вечно жила в его сердце.
Спрятаться им было негде. Парочка валунов и открытое пространство – и они бы им показали. С засадой не получалось, а Харди рассчитывал именно на внезапность удара. «Заставить их залечь. Пусть отстреливаются. Главное создать впечатление – нас много. Иначе они пройдут по нашим трупам».
Терри был аховый стрелок. Подстрелить кого-нибудь он и не надеялся. Он палил наугад в темноту, озаряемую вспышками выстрелов. Пороховой дым затянул прогалину плотными клубами. Скрыться под его защитой не представлялось сложным.
«Уэйдел не дурак. Не поступил ли он по примеру Харди? Не удрал ли, оставив прикрытие? Ночной бой, какая глупость!» Терри раздирали сомнения: не видя результатов перестрелки, он совсем упал духом.
- Хэй! Хэй! – громко закричали где-то вдалеке. Терри прильнул ухом к земле – она дрожала так словно ее сотрясал целый табун лошадей. Он повертел головой: усилившиеся крики неслись сразу отовсюду. «Что за чертовщина! Нас окружают!»
Терри попытался вскочить, но Харди, лежавший неподалеку немедленно ухватил его за ногу.
- Лежи, подстрелят.
- Да кто?
- Пули не разбирают. Вдвойне обидно пострадать от свинца друзей.
Извиваясь змеей, к ним подполз Джерри. На его помертвевшем лице кривилась торжествующая улыбка.
- Готово.
- Они не удрали? – встрял Финнлей.
- Не суетись. Их накрыли, - небрежно бросил ему Джерри и обратился к Харди: - Мезона не трогай. Хочу поквитаться.
- Будь осторожнее, - сказал Харди.
- Твой совет не по адресу, - неожиданно зло процедил в ответ Джерри.
Пули застучали в кустах перед ними. Одна врезалась в близ стоящее дерево.
- Нас предупреждают. Пора менять позицию. Вперед, петляя.
Джеф показал направление рукой, и они последовали за ним.
Бой стихал. Люди Клая бросали оружие. Бессмысленную стрельбу продолжали только самые отчаянные из них.
- Кто подсчитает сколько удрало? – спросил Терри, конкретно ни к кому не обращаясь.
- Хансон окружал их молча. Крик послужил сигналом к началу атаки, - пояснил Харди.
- Операция прошла успешно, - констатировал Джерри. – Поздравляю, майор Харди.
- В армии Гранта я был капитаном, - поправил Харди.
- Тоже не плохо.
Перед ними мелькнула тень.
- Эй, ты кто? – остановил человека Джеф.
- Мистер Харди? Я искал вас. Харпер захватил одиннадцать человек. Они утверждают – Уэйделу в последнюю минуту удалось скрыться.
- Черт! Они не лгут?
- Нет. Клай тоже где-то здесь. Прорваться он не смог и затаился. Будьте осторожнее.
- Спасибо за предупреждение. Где Хансон, знаешь?
- Шериф должен быть на противоположной стороне от вас.
- А Руди Мезона ты не видел? – поинтересовался Джерри.
- Разве сейчас что-нибудь разберешь? – посетовал посыльный. – Надо дождаться рассвета.
- Слишком долго.
- Ничего не поделаешь – будем ждать, - подал голос Харди.
Посыльный убежал дальше по своим делам, а они отправились на поиски шерифа. Уэйдел удрал от него во второй раз. Представляя гнев и возмущение Хансона, Терри посмеивался и почти не глядел по сторонам; да в этих потемках было мудрено что-либо разглядеть. В результате он несколько раз наступил на пятки Джерри и под конец уткнулся носом ему в спину.
- Стой, слепая курица, - Джерри дернул Терри за руку и замер, тревожно оглядываясь. Белки его глаз сверкнули в темноте.
- Харди, слышишь?
До них доносилось приглушенное бормотание. Оно быстро стихло, однако этого было достаточно, чтобы сообразить – совсем близко от них прячутся какие-то люди.
- Да это Хансон! – воскликнул Финнлей.
- Заткнись… И ты, - приказал Харди, открывшему было рот Джерри.
Они затаились напрасно. Больше ни звука не долетало до них.
- Ладно, пошли, - Джерри грубо подтолкнул журналиста. – А то в землю врастем.
Терри вырвался вперед. Под его ногами затрещали ветки.
- Тише, черт, - разозлился на него Джерри.
- Чего бояться? Здесь должен быть Хансон. Лучше позвали бы его, - удивился Терри и тут же принялся выполнять свое предложение.
- Эй, шериф, где вы?
Следом за его истошным воплем тишину нарушил звук передергиваемого затвора и беспорядочные выстрелы. Кто-то сбил Финнлея с ног. От неожиданности у него лязгнули зубы и он больно, до крови прикусил язык.
- Нельзя ли полегче, - прошипел Терри, освобождаясь из-под навалившегося на него тела. Рука скользнула по чему-то мокрому и липкому. Терри боязливо поднес ее к лицу и затем поглядел на человека, спасшего его от верной смерти. Джерри был мертв. Подтверждения не требовалось.. Неприятный оскал на его лице и остекленевший взгляд говорили сами за себя. К горлу журналиста подступила тошнота, и он пополз прочь от тела, не отдавая себе отчета в том, что делает. Наткнувшись на какой-то колючий куст, он неосознанно ухватился за его ветки руками. Боль помогла ему. Без нее ему было бы хуже. Но еще долго, по ночам, во снах, ему являлось лицо Джерри.
Там, возде куста его и нашел Харди.
- Ты в порядке? – спросил он, помогая журналисту подняться.
- Простите, - прошептал Терри. Он чувствовал себя виноватым.
- Клая можно вычеркнуть из списка – Харди будто не замечал слабости, охватившей Финнлея, за что тот ему был благодарен.
Терри не сразу понял о чем идет речь.
- Их было трое. Как и нас. Клай, Мезон и еще один… Где же Хансон? Лошадь нужна, как воздух. Наши убежали – не найти. Уйдет Уэйдел, поминай как звали.
- Можно мне с вами?
Харди намеревался ответить: «нет». Но, перехватив умоляющий взгляд Финнлея, понял как важно его согласие для журналиста, и кивнул головой. Вдвоем они быстро отыскали лошадей убитых бандитов. Подручные Клая привязали их к дереву, и они не смогли убежать. Лишнюю Харди отпустил на свободу, предварительно внимательно осмотрев ноги всех трех. Терри досталась гнедая.
- Она тебе понравится, - сказал Харди, передавая ему поводья. – Подсадить?
- Сам заберусь.
И действительно забрался, с третьей или четвертой попытки.
- Ох, и морока мне с тобой. Сущее наказание.
Замечание Харди обидело Терри; он мужественно пришпорил лошадь, и вскоре они выехали из перелеска на равнину, расстилавшуюся до подножия гор.
- Тебе сколько лет? Восемнадцать хоть есть? – внезапно спросил Харди.
- Мне?... Мне двадцать два.
Прежде чем назвать свой возраст, Терри откашлялся, отчего-то запершило в горле.
- Давно пишешь для газеты?
- Три года.
- Ого! У тебя отец, наверное, в газете работает?
- Нет. Он был инженером.
- Был?
- Да. Я учился… А потом пришлось пойти работать. Надо было помогать семье… Впрочем, о чем говорить. Будет возможность, приезжайте в Бостон, я вас познакомлю с мамой и сестрой. Сами все увидите.
- Бостон будет последним городом, куда я отправлюсь, даже если за мной устремиться в погоню все население Соединенных Штатов Америки.
- Жаль. А может, передумаете? Со временем.
- Кто знает. Вот ты не задумывался над тем, чтобы стать как отец инженером?
- Раньше хотел.
- А сейчас?
- Не знаю, - признался Терри.
За время разговора Харди раз пять спрыгивал со своего чалого жеребца, осматривая следы, оставленные лошадью Уэйдела.
- Вероятно, он направляется к ущелью, - предположил Джеф, в очередной раз склоняясь над землей. – Не хочешь отдохнуть?
- Нет, у нас же нет на это времени, - недоумевающее протянул Финнлей.
- М-да, конечно, - согласился Харди. – Но мы вроде догоняем его, к тому же его лошадь захромала. Ему придется от нее избавиться, а пешком он далеко от нас не уйдет. Это ущелье скалисто, если он заберется туда, есть шанс загнать его в ловушку. Эх, был бы с нами Джерри, мы бы мигом взяли Уэйдела. Он то знал все выходы из ущелья.
- Мы и так его возьмем, - покраснел Терри.
Своим упоминанием о Джерри, Джеф вновь заставил страдать журналиста. С большим трудом тому удалось притвориться, что его никак не задело замечание Харди. Только понимание того, что у Харди и в мыслях не было стремления уязвить его, помогло Терри достаточно быстро успокоиться.
Привал они устроили у валунов, громоздившихся по периметру у въезда в ущелье. Перекусить было нечего и, кинув одеяла на свободный от камней пяточек земли, они легли.
- Часа через два рассветет, - тихо произнес Джеф; он лежал на спине, глядя в звездное небо.
- Ночи сейчас короткие, - подтвердил Терри, и сам не заметил, как уснул.
Проснулся он уже, когда солнце поднялось над землей и било ослепительными лучами ему в лицо. Терри быстро вскочил и огляделся. Первой его мыслью было: «Проспали!» Но взглянув на одеяло, брошенное Харди, догадался, что Джеф обманув его, уложил спать, а сам отправился за Уэйделом.
- Как он мог! – громко возмутился Терри, и с тоской посмотрел на возвышающиеся вдали скалы, покрытые соснами и кустарником. Досадовать на Харди ему пришлось недолго. Вскоре тот показался верхом на лошади. Когда он подъехал ближе, Терри увидел, что на его щеке алеет свежая ссадина, а на подбородке красуется живописный синяк.
- Ехать сможешь? – первым делом поинтересовался он у журналиста, и тем самым, пресекая упреки уже готовые сорваться с языка обманутого им Финнлея.
- Отчего нет? – удивился Терри.
- Не стесняйся. В случае чего уложу тебя поперек седла на живот.
- Вот еще. Справлюсь, - пробурчал Финнлей.
Хотя он и стыдился своей неумелости и неловкости, но вот уже целые сутки стоически переносил все неудобства и тяготы, выпавшие на его долю, и не собирался сдаваться теперь, когда уже все почти закончилось.
- Тогда поторопись. Нас, наверное, считают мертвецами.
Харди не спешил рассказывать о том, что случилось с Уэйделом. Терри изнывал от любопытства, и в возбуждении дергал уздечку: в результате лошадь всхрапывала, дергалась и выплясывала под ним.
- Прекрати, - не выдержал Харди. Он был непривычно угрюм.
- Вы упустили его? – с замиранием в сердце спросил Терри.
- Как, по-твоему, Уэйдел – негодяй?
- Разумеется.
- Негодяй и мерзавец, заслуживающий пеньковой веревки?
Терри задумался: «имею ли я право выносить человеку, каким бы он ни был, приговор. Не юридический, я не судья и не присяжный, а моральный, с позиции человеческих норм поведения? Он негодяй, да. Но вправе ли один человек распоряжаться жизнью другого? Мы присвоили себе право казнить и миловать, не сомневаясь ни на йоту в своей нелицеприятности. А ведь не мы даем жизнь, не нам и забирать ее; в противном случае мы можем уподобиться тем, кого осуждаем. У нас есть одно-единственное оправдание – долг спасти ни в чем неповинных людей, которые могут стать новыми жертвами преступника. Поэтому Уэйдел заслуживает смерти». И уже вслух произнес: - Да.
- Выходит, я поступил гуманно.
- Вы отпустили его? – не поверил Терри.
- Я предложил ему выбор: прочная веревка на крепком суку или старая добрая револьверная пуля.
- И…?
- Он выбрал последнее.
- Вы убили его?
- Он сам.
- Ваш поступок нельзя назвать правильным.
- Что-то я тебя не пойму, Финнлей…
- Все достаточно просто. Не зря же Уэйдел обвинял Вэнсли в убийстве Джонсона. Если бы мы его привезли в город – он многое бы рассказал. А так – Клай мертв, Уэйдел на том свете. Скоро за ними последует и Вэнсли. Не очень-то веселая история получается.
- Не хочу тебя разочаровывать, Терри, но ты ошибаешься. Вэнсли сегодня же будет на свободе.
- Как?
- Вспомни вечер нашего знакомства.
Терри недоуменно пожал плечами.
- При чем тут это?
- Ты прислушивался к разговору Эба Дорчестера с Гордоном, и когда речь зашла обо мне, сразу догадался кого имел в виду Эб.
- Это было ясно как дважды два.
- Отлично. Тогда ты должен сказать мне кого расхваливал Гордон.
- Ну, знаете! – рассердился Терри – Мало ли Джейсонов на белом свете.
- Джек Джейсон один такой. Известный в этих краях охотник и следопыт. Ты не смог сопоставить два имени человека, частого посетителя «Приятного уголка».
У Терри от изумления округлились глаза, и он открыл рот, чтобы произнести пришедшую на ум догадку, но не смог; его хватило только на то, чтобы выдавить из себя нечто вроде «уф-ф!» Харди сочувственно ему улыбнулся.
- Вы подозревали его с самого начала! – заторопился Фннлей. – Вот что означали ваши намеки, и вот почему он так невзлюбил вас, без причины раздражаясь, едва стоило вам его о чем-нибудь спросить. Но как вы все-таки вычислили его?
- Инициалы на ноже. Вэнсли они никак не могли принадлежать.
- Но Вэнсли мог вырезать первые буквы неизвестного нам имени или прозвища.
- Готов согласиться, что на западе у человека подчас не счесть всех имен и прозвищ. Однако кому придет в голову помещать одни инициалы на револьвере, винчестере и зачем-то менять их на рукоятке ножа? А именно так обстоит дело с Джеком.
- Хорошо. Допустим, у Джейсона была возможность, и он мог убить дока ножом. Но как быть с показаниями Уэйдела, утверждавшего, что он неоднократно видел нож у Вэнсли?
- Именно его показания и заставили меня найти верный след. Уэйдел нагло лгал – это было ясно. Но почему? И я попытался выяснить, какую цель он преследовал, покрывая подлинного убийцу, и подставляя на заклание Джека Вэнсли.
- И к какому выводу вы пришли?
- Пожалуй, я бы так ничего и не выяснил, но мне неожиданно помог Джо Клай.
- Клай?
- Он самый. Опять твоя невнимательность. Вини ее, иначе бы ты давно составил картинку происходящего. Мне самому не хватало всего нескольких фрагментов, когда Клай преподнес дорогой подарок – угнал с рудников табун лошадей. С одной стороны – обычное дело в краях, где царит беззаконие и произвол. С другой – как взглянуть на это. С чего бы бандиту, промышлявшему всегда по-крупному, стремившемуся прибрать к рукам шахты, вдруг снизойти до уровня третьеразрядного грабителя? Я проверил кому отошли разработки старателей, избитых Клаем, а так же покойных Уэпа и Кэйдена – некоему мистеру У.С. Расселу. Пораспрашивал о нем – никто ничего не знает, даже имени такого не слышали. Новый владелец оказался невидимкой. Клай на его роль не тянул. Слишком грубо он действовал. На такую роль требовался хитрый и ловкий человек. Так как техасец почти всегда был в курсе того, что происходит в городе, даже не появляясь в нем – выходило, что у него есть надежный осведомитель. Но кто? И кто был их хозяином? И тут-то Клай и наведался в Орисвилл. Ты скажешь – он это делал и прежде, и ошибешься. Раньше он заезжал поздним вечером, заходил выпить в «Последнюю подкову», и тихо исчезал. Никто не знал: останется ли он в городе на всю ночь, или уедет после одной порции виски. И вдруг он заявляется среди белого дня, устраивает переполох в «Серебряном долларе», запугивает бармена в «Отдыхе старателя», и заканчивает свой поход в «Последней подкове», где, как культурный клиент – заметь – расплачивается за выпивку, тогда как до этого пил исключительно за счет владельцев заведения. Возникает вопрос: что послужило причиной несвойственной ранее разнузданности? Зачем ему понадобилось угонять лошадей, когда захваченные им четыре разработки должны по идее приносить неплохой доход, по сравнению с которым выручка за четыре десятка голов покажется смехотворной, не стоящей того, чтобы пачкать свои руки такой мелочевкой. Несомненно, что-то изменилось в планах Клая. Доступа к серебру он больше не имел, и ему пришлось прибегнуть к элементарному воровству и запугиванию. И тогда я сделал смелый шаг – сопоставил поведение Клая и гибель Джонсона. Уэйдел идеально встраивался в цепочку Джонсон-Клай. То, что он работал на Джонсона, подтверждала и его реакция на смерть доктора, лишившую его серебряного ручейка, основного дохода, на который он и существовал. Денежки от прибылей приносимых «Последней подковой», ему приходилось делить с компаньоном… Да, да. С Джо Клаем. Этим и объясняется всегда корректное поведение техасца в этом салуне: он же не дурак портить собственное имущество.
- Ох. У меня голова кругом идет, - произнес Терри. – Неужели Джонсон отдавал распоряжения Клаю? Он был его хозяином?
- И тем самым мифическим У.С. Расселом.
- У вас есть доказательства? Кто сможет подтвердить ваши подозрения?
- Никто – признал Харди. – Уэйдел, Клай, Джонсон и Джерри мертвы. Они уже ничего не расскажут.
- Но почему Джерри убил Джонсона?
- Ему пришлось. Джонсон был недоволен Клаем. Тот частенько пытался оспаривать его приказы, требовал лучше оплачивать свои услуги, выходил за рамки дозволенного. Джонсон стал подыскивать замену техасцу. Выбор пал на Джерри. Доктор знал его как осторожного человека, не склонного на необдуманные действия, к тому же у Джерри был определенный авторитет, несмотря на то, что громкая слава Джека Джейсона, первооткрывателя серебряного месторождения, его тяготила.
- Не может быть! – выпалил Финнлей. – Это он нашел это месторождение?! Без шуток?
- Он охотился в этих местах и подобрал невзрачный кусочку руды, который как-то случайно показал в компании. После он не раз жалел, что не оставил лежать его на земле. Сюда ринулись старатели. Распугали зверье, порубили деревья, пожгли кустарники. Никто до сих пор не понимает почему Джейсон не застолбил выгодный участок. Никто не желает понять, что для него все это стало трагедией. Он отказался от прежнего имени – превратился в Джерри и остался в Орисвилле. Такое он избрал себе наказание – смотреть на плоды своего необдуманного поступка, не признавая очевидной истины, что не он, так другой, обязательно бы рано или поздно наткнулся бы на это серебро. В погоне за богатством люди открыли и освоили множество неведомых земель. Неутомимая жажда обогащения всегда двигала, и будет двигать людьми, заставляя совершать чудеса храбрости.
Терри терпеливо выслушал отвлеченные рассуждения Харди, не имевшие, по его мнению, никакого отношения к факту убийства Джонсона.
- Доктор стал подбирать ключик к Джерри. По первости – безуспешно. Клай прознал о маневрах хозяина. Вряд ли со слов Уэйдела. Ник отличался своеобразной преданностью и слегка презирал Клая, чье партнерство тяготило его. Клай не поверил, что Джейсон наотрез отказался помогать Джонсону; решил – набивает цену. Одновременно Джонсон стал опасаться, как бы Джерри не выдал его, и через Клая принялся на него давить, чему Клай только обрадовался. Люди техасца угрозами изводили Джерри, а Джонсон мягко подкатывал тут же и обещал защиту взамен послушанию. Клай не сразу сообразил, что льет воду на мельницу Джонсона, пока какой-то неизвестный доброжелатель (которого я так и не сумел вычислить), не раскрыл ему глаза. Джо, естественно, разозлился. Продолжать преследовать Джейсона означало работать на доктора, и Клай перестал беспокоить Джерри. Пришел черед нервничать Джонсону. Он понял – с Клаем надо кончать. Однако, стремясь в одночасье избавиться и от техасца, и от Джерри, он перегнул палку. Ему надо было бросить возиться с Джерри, убить Клая, а на его место поставить Уэйдела. За Ником пошел бы тот сброд, что собрал вокруг себя Клай. А вот Джерри они, пожалуй, послали бы к черту. Джонсон устроил ловушку. Он отправил Клая на рудник Уэпа, заверив, что самого хозяина там не будет и придется, как обычно, иметь дело с горсткой перепуганных и безоружных рабочих. А сам послал туда Уэйдела с наказом любой ценой притащить с собой и Джерри. Не знаю, что наплел Ник Джейсону. Точно известно одно – Джерри поехал с ним к руднику, где и стал свидетелем столкновения Уэпа с Клаем. Появление Джерри привело Клая в бешенство. Джонсон рассчитывал, что Джейсон застрелит техасца, а подручные последнего, в отместку расправятся с ним, и все сливки достанутся Джонсону и Уэйделу. В том случае, если бы Клай убил Джерри, Ник должен был застрелить его, либо подбить на это дело кого-нибудь из присутствующих. Просчет Джонсона заключался в том, что Нику не хотелось ни раскрывать свое пособничество банде Клая, ни становится клиентом Бедгерса, что неминуемо бы произошло после убийства Клая – его люди мигом бы изрешетили и Ника, и Джерри. Он сделал лучше, хотя Джонсон вряд ли бы со мной согласился. Он вмешался в тот момент, когда револьверы были готовы заговорить, и что-то выкрикнул. Думаю, он обратился к Джерри, призывая его покончить с Уэпом. Уэп, не подозревая, что это капкан, расставленный для ни в чем не повинного Джерри, выстрелил из ружья, которое держал в руках, но промахнулся. В ту же секунду у Джерри сработал старый инстинкт самозащиты и Уэп упал с дыркой в груди. Ник был доволен результатом. Пусть Клай остался в живых – Джерри увяз по уши, и ему теперь ни за что не удастся оправдаться, вздумай он чистосердечно признаться в убийстве Уэпа. Рабочие, загнанные в шахту, ничего не видели, следовательно, Уэйдел был единственным (не считая Клая и его людей) свидетелем преступления. Ник пообещал Джерри молчать, и на следующий день только и было разговоров о том, как Джо Клай застрелил Уэпа. Обратной дороги для Джейсона теперь не было… Ну, как?
- Пока вроде все сходится. Придраться не к чему. И все-таки непонятно – при чем здесь Вэнсли и убийство Джонсона?
- Сейчас узнаешь.
Джерри не смирился с тем, что его подставили. Возможно, между ним и Джонсоном произошел серьезный разговор. У доктора был козырь – Уэп. Но Джерри быстро заставил его понять, что его козырь не единственный в колоде. Вот здесь-то и выходит на сцену Джек Вэнсли. Джерри верно предположил – у каждого человека есть своя слабость. Нет законченных негодяев и мерзавцев. В самом плохом человеке может найтись что-то хорошее и светлое. Джонсон любил Джека как сына. Кто знает, возможно, он действительно был его отцом. И когда Джерри пригрозил, что у Вэнсли могут произойти крупные неприятности, если Джонсон не оставит его в покое – доктор был готов пойти на попятную. Но тут, так не кстати для Джерри прошел слух о Кейне О’Дитори, разыскивающем Джека за преступления, совершенные в Небраске и Джонсон решил, что это Джерри за его спиной навел охотника за людьми на след. Клая спустили с цепи. Кейн рассказывал, как он познакомился с Джерри, отпугнув от того бандитов. Джерри, узнав, с кем его свел судьба, поспешил обратить случайное знакомство себе на пользу. Конечно, он был благодарен Кейну за то, что тот выручил его из лап Клая. Но раз выпала возможность проучить Джонсона, почему бы не ухватиться за нее? Джерри привел Кейна к Джонсону, который, переживая за Вэнсли, отослал того из Орисвилла. Представив Кейна, Джерри тем самым доказал доктору, что подозрения в его адрес имеют веские основания. Джонсон дал ему знать, что хочет переговорить с ним наедине. Когда все уснули, Джерри проскользнул к сараю, где его и поджидал Джонсон. Договориться они не смогли, иначе бы доктор остался в живых. Джерри всадил в него нож: сгоряча, или, защищаясь – этого нам уже не узнать – и быстренько вернулся в дом, оставив нож (все-таки он не был хладнокровным убийцей и испугался того, что совершил). Уэйдел одним из первых прибыл на место происшествия; ему сообщил о случившемся Рэнди. Быстро оценив ситуацию, он признал нож Джерри и решил спасти его, из чисто эгоистических побуждений: Джерри был в курсе дел Джонсона и мог притянуть к ответу и Ника, как пособника. Убить же Джерри в присутствии шерифа он не мог. Оставалось спихнуть убийство доктора на Вэнсли, который под страхом смерти не явится требовать правосудия, и спасть которого было некому. Задурить голову Рэнди было проще простого, он охотно поддержал версию о Вэнсли, так недолюбливал его и считал, что Джек, пользуясь своим особым положением, обкрадывает хозяина.
- Запутанная история, - вздохнул Терри. – Вы же так обстоятельно ее излагаете, что создается ощущение, будто вы лично присутствовали при всех перипетиях этого дела и все видели собственными глазами.
На эту реплику Финнлея Харди никак не отреагировал, навсегда скрыв от журналиста, как ему удалось так подробно воспроизвести события, приведшие к столь трагическим и печальным последствиям.
- Но мне по-прежнему неясно почему Рэнди помог разделаться с Кейном?
- Не забывай, что за Мезоном стоял Уэйдел. Он воспользовался им, чтобы убрать Кейна. А Уэйдел имел влияние на Рэнди. Бедняга был глуповат и легковерен. Его легко можно было убедить в чем угодно. Не знаю, что именно наплел ему Ник, возможно, что-нибудь связанное с Джонсоном; Рэнди был предан Джонсону, тот когда-то спас ему жизнь.
- Рэнди убил Мезон?
- Он, по приказу Уэйдела, чтобы замести следы. Со стороны все выглядело как месть, а на деле было попыткой избавиться от опасного противника. Кейн имел грозную репутацию.
- Уэйдел и не подозревал, что большую опасность для него представляете вы. Знай он кто скрывается под именем Джефа Харди… - начал было взволнованно тараторить Терри.
- И хорошо, что не знал, - перебил его Харди. – Иначе на этом деле можно было бы поставить крест.
- Как оказывается все непросто. Джерри – убийца! Кто бы мог подумать… Но тогда, - заторопился Трерри, пораженный внезапно промелькнувшей мыслью, - тогда выходит, что на Уэйделе нет крови. И он не заслужил смерти?
- Вовсе нет. Это отъявленный мерзавец. И если на нем нет вины за гибель Джонсона, то смерть Уэпа целиком лежит на его совести. Он же организовал покушение на Кейна, и по его слову был убит Рэнди. И если кого и жалеть, то, пожалуй, Клая, как это, ни парадоксально звучит. Он был грабителем, конокрадом, но не убийцей. Но в этих местах, увы, человеческая жизнь ценится меньше чем какая-нибудь вещь, даже если это просто лопата, а потому в глазах толпы он более страшный преступник.
- Понятно, - с серьезным видом проговорил Терри и задумался на минуту. – А как вы все-таки докажете невиновность Вэнсли?
- Шериф захватил одиннадцать или более человек Клая. Среди них наверняка найдутся свидетели того, как Джерри убил Уэпа. После этого будет легко убедить всех, что он же и разделался с Джонсоном… Ну, хотя бы потому что доктор начал его подозревать.
- Но тогда преступления Джонсона останутся нераскрытыми?
- В них не поверят, решат, что мы пытаемся, опорочив уважаемого человека, спасти Вэнсли, и немедленно повесят его.
- Но в результате… имя Джейсона будет запятнано. Его будут помнить как убийцу, а он всего лишь жертва обстоятельств и ловкого преступника, - возмутился Финнлей.
- Мертвым все равно, что о них говорят. Гораздо больнее от этого живым.
- Но если мы не будем чтить память умерших – грош нам цена, - с горечью возразил Терри.
- Чтить память умерших? Каких умерших? – искренне удивился Харди. – В этом деле их слишком много: Джерри, Уэйдел, Клай, Джонсон, Рэнди. И этот список можно продолжать: Мезон, Уэп, Кейден. Какая мясорубка. Сколько заглубленных жизней. Сколько жизней! – сокрушенно повторил он. – И из-за чего? Из-за белого металла. Металла, - подчеркнул Харди, - вознесенного неразумными людьми превыше милосердия, сострадания и доброты. Разве можно сравнить человеческую жизнь и мертвый, бездушный кусок металла? Объясни мне, Терри, почему такое возможно? Наверное, я просто разучился понимать людей? Иногда мне страшно смотреть им в лицо, - Харди понизил голос до едва различимого шепота. – И знаешь, чего я боюсь? Я боюсь увидеть лик дьявола.
Терри поежился. Ему нечего было ответить.
читать дальшеЛюди зашумели, заспорили между собой; казалось, что на этот раз потасовка неизбежна.
Конечно, Уэйдел был своим парнем, прожившим в Орисвилле достаточно долго, чтобы заслужить уважение. Но Харди, затронувшему вопрос о причинах некоторых его действий, удалось все-таки посеять сомнения у большинства и тем самым склонить чашу весов на свою сторону. Понемногу споры прекратились и один за другим, собравшиеся решили, что ничего страшного не произойдет, если они отложат казнь Вэнсли и возьмутся, пока есть такая возможность, за Клая, от которого в последнее время не стало житья. Свою лепту внесли и высказанные вслух мнения Харпера и Берни. Они пользовались не меньшим уважением в городе, и их авторитет заставил уступить даже самых несговорчивых. Уэйдел не привык к поражениям и с трудом перенес его, едва не задохнувшись от злости. Сильный характер и присущая ему осмотрительность подсказали ему единственно верный выход из создавшейся щекотливой ситуации, в которую он угодил по милости Харди, явно намекавшего на то, что он будто причастен к убийству Джонсона и возможно состоит на службе у Джо Клая. Чтобы доказать беспочвенность этого обвинения и отмести малейшие подозрения от себя, Уэйдел заявил, что готов выступить против бандита немедленно; и что после удачного завершения опасной операции лично привезет из Колтрайта окружного судью для проведения процесса над Джеком Вэнсли, чтобы без всякой предвзятости выяснить степень его вины.
Этим выступлением он обезоружил Харди. У Джефа не оказалось никаких причин для возражения, и собрание единодушно утвердило Уэйдела своим предводителем. Победа оказалась сомнительной для партии Харди. Уэйдел сумел их переиграть. Но Джеф с этим не смирился. Он не терял надежды, что рано или поздно Уэйдел выдаст себя. А пока, по его мнению, следовало затаиться и ждать. Благо сборы не затянулись. Обвинения в трусости произвели на орисвильцев сильное впечатление; гнало их и стремление отомстить Клаю за все унижения, что пришлось им претерпеть от него. Помимо страха прежде их сдерживало отсутствие лидера, того, кто взял бы на себя ответственность, но теперь с разрешением этой проблемы они намеревались взять полный реванш.
Про покушения на Кейна никто и не вспомнил.
Хансону удалось выяснить, что Мезон исчез из городка. Берни поделился с Терри предположением, что тот укрылся у Клая и, следовательно, встреча с ним обязательно состоится. Шериф припугнул братьев Стейкер и они показали ему, что после неудачной для них драки, Мезон подбивал их отомстить О’Дитори, но они отказались, не желая новых неприятностей. Харпер и шериф с трудом оттащили Джерри от Коба. У Джерри чесались кулаки и ему было все равно виновен ли тот в случившемся с Кейном. Его не пришлось уговаривать принять участие в походе на Клая, как то почему-то предполагал Харди. Наоборот, он с готовностью дал свое согласие; предположение Берни о том, что Мезон находится у Клая было принято им на веру, и он жаждал одного - как можно скорее отправится в путь.
Место сбора добровольцев было на окраине городка. Почти все было готово и ждали только знака Уэйдела, когда к группе Харди, состоявшейся из шерифа, Харпера, Финнлея и Джерри подошел высокий седоватый, прилично одетый джентльмен. Терри без труда признал в нем совладельца шахты Сильверхэнд и отца мисс Декстер. Он был мрачен, голос его дрожал, когда он обратился к Харди с просьбой переговорить с ним наедине о срочном деле.
Терри, стоявший возле Харди послушно отошел в сторону, и все время, пока шел секретный разговор, разглядывал собственные ботинки и ловил себя на мысли, что страстно желает этой трагической истории счастливой развязки. Наконец, собеседники разошлись и Финнлей не удержался от искушения спросить о чем шла речь.
- Это сейчас неважно, - отмахнулся от него Харди.
- Но мистер Декстер сказал…
- Он озабочен душевным состоянием дочери. Для нет ничего важнее этого. Мне удалось добиться от него обещания посодействовать учреждению в Орисвилле должности маршала.
- И кто же ее займет?
- Он предлагал мне.
- А вы отказались?
- В пользу О’Дитори. Мне кажется, что парню следует где-то пустить корни. Не век же ему скитаться по белому свету.
- Значит, он выживет? – обрадовался Терри.
До этого момента он не знал о состоянии О’Дитори. Врач не спешил ручаться за выздоровление пациента и ничего конкретного Финнлею так и не сообщил, несмотря на все старания журналиста вызвать Биттера на откровенный разговор.
- Надежда есть, - пожал плечами Харди. – Так будем надеяться, что он не позволит себе так не вовремя умереть.
*****
В отряде Харди и его сторонники держались вместе. Терри ехал сразу за шерифом. Вначале само его участие в операции находилось под вопросом: у Терри не было лошади. До Орисвилла он добирался долго и трудно. После того, как издатель «Джорнал» отправил его за серией очерков о развитии Бостонской колонии, он добрался до Денвера на поезде, где пересел в вагон идущий до Сентрал-Сити, откуда уже на дилижансе доехал до Рилэнса. Там, чтобы попасть в Орисвилл, ему пришлось два дня дожидаться попутного транспорта. Купить лошадь он не смог. С него запросили такую сумму, что он предпочел потерять время, вместо того, чтобы облегчить и без того тощий кошелек.
Благодаря стараниям Харпера, Терри достался мерин, с виду вполне приличный. Лавочник расхваливал его достоинства: легкий шаг и небывалую выносливость. Он забыл упомянуть (или предпочел забыть) о флегматичном темпераменте бывшего жеребца. Как ни понукал его Терри, тот еле тащился, поматывая упрямой головой и заставляя нервничать седока, не привычного к столь медленному передвижению. Джерри вдоволь наглядевшись на мучения Финнлея, вынужденного то тянуть поводья, то, что есть силы сжимать бока, то приподниматься в стременах, с риском упасть и свернуть себе шею, посоветовал ему не глупить и надеть шпоры и даже предложил свои запасные. Но журналист, взглянув на огромные колесики мексиканских шпор, вежливо отказался, не желая кровавить бока несчастного скакуна.
Светлые сосновые леса подступали к городку с севера. Благодаря им древесины хватало, хотя ее никогда не было в избытке. Ездить за ней было хлопотно, тем более, что с каждым днем расстояние все больше увеличивалось. Лесопилка работала исправно, неутомимо перемалывая стальными зубьями отборный лес. С запада небо подпирали заснеженные вершины казавшихся невероятно далекими, в голубой дымке, гор. Именно в предгорье находилось большинство шахт, дававших лучшее в округе серебро. Юг представлял собой холмистую равнину, покрытую в низинах высокими, по пояс, а то и в человеческий рост травами и зарослями кустарников, а на холмах чахлой и скудной растительностью, в жару выгоравшей в первую очередь. Путь Харди лежал на восток, где сосновый бор все чаще переходил в ольшаник или обрывался можжевеловыми дебрями, которые, как я выяснилось, и дали приют бандитам. Крепкая хижина из древесины можжевельника (которая, как известно, не боится сырости и почти не гниет) укрывала их от непогоды.
Единственное о чем жалел Терри, восседая на спине неповоротливого коня, и, глядя на можжевельник, так это о том, что нельзя набрать иссиня-черных ягод удивительного кустарника, то и дело мелькавших средь зеленых пахучих веточек. Отличная приправа почти к любому блюду. Свежий воздух, напоенный ароматом смолы, трав и влажной земли бодрил. Очутись Терри в сухой степи, где пыль забивает легкие и от жажды воспаляются губы, он бы давно свалился с неудобного и жесткого седла. Он и сейчас держался на мерине одним усилием воли. Журналист утешался розовыми мечтами, мысленно занеся вынужденное самопожертвование в реестр расходов, и оплатив его по самой крупной ставке.
****
Лагерь разбили в часе езды от логова Клая: на таком расстоянии можно было не опасаться, что бандиты заметят огонь костров или почуют запах дыма. Для большей безопасности костры разожгли небольшие и в низких местах, защищенных от чужих глаз. Все эти меры предосторожности были соблюдены по настоянию Харди. Он же предложил напасть на Клая на рассвете, когда бдительность притупляется и верх одерживает сон. Так что будь даже бандиты настороже – больше шансов застать их врасплох и захватить в плен.
До захода солнца оставалось немного, но его лучи еще освещали шумный лагерь добровольцев. Харди пытался навести порядок, чтобы воцарившаяся анархия не принесла печальные плоды, но Уэйдел ему помешал, заявив, что никто не смеет указывать свободным людям что и как им делать, и его, разумеется, поддержали. Раздраженному глупостью орисвильцев Харди пришлось уступить.
К Терри, молча лежавшему на животе, в сторонке от остальной голодной и горластой оравы, первым подошел Джеф.. Он не говорил слов сочувствия, и не ухмылялся злорадно. В жесятной кружке он принес горячее кофе измученному журналисту. Финнлей с благодарностью принял небольшую услугу Харди. Он еще пил, обжигаясь, но закатывая от блаженства глаза, когда рядышком присел Джерри.. Его помятая шляпа была откинута назад и черный шнур, удерживающий, врезался в шею запекшейся раной. Прохладный вечерний ветерок ерошил его давно нестриженные волосы. Он был возбужден и не скрывал своей тревоги.
- Мясо не слезло? На чем сидеть будешь, герой? – хохотнул он. Но смех его был неестественен и горек.
- Выкладывай, зачем пришел, - заерзал Террри, устраиваясь как можно удобнее; от непривычной позы у него быстро затекали мышцы, и приходилось то и дело ворочаться, вызывая боль в многочисленных ссадинах.
- Тебе не жестко лежать на одном одеяле? – уклонился от ответа Джерри. – Я могу отдать свое.
- По сравнению с тем кавалерийским сооружением, вырубленного из цельного ствола железного дерева, земля мягче нежнейшего пуха… итак, что тебя гложет?
Спросил, и задумался: «а много ли я знаю о нем? Он скрытен, не болтун, не дурак выпить. Его маленькие глаза никогда ничего не выражают, и даже когда его тонкие губы растягивались в резиновой улыбке, глаза оставались равнодушными, пустыми. Не лицо – маска, оживавшая в редкие минуты внезапных приступов раздражения или ярости».
Терри не был психологом и, тем не менее, интуитивно догадывался, что перед ним сидит опаснейший человек, способный на самые непредсказуемые поступки. Намеки и недомолвки Харди, касавшиеся Джерри, и раньше беспокоили журналиста. Теперь же он почувствовал в чем именно его подозревает Джеф и, чтобы не выдать себя, поспешно уткнулся носом в одеяло.
- Так. Захотелось перекинуться парой слов. Видел, как о тебе позаботился Харди. Решил тоже подойти, узнать, не требуется ли в чем помощь. Харди, небось, и не поинтересовался твоим здоровьем?
Финнлей молчал, выжидая, когда Джерри перейдет к главному, к тому, ради чего он и заявился. Джерри не был мастером по части уловок.
- Странный он тип. И я готов поклясться, что ты знаешь о нем больше остальных, только отчего-то это скрываешь. Верно, вы заключили какое-то соглашение?
- Вы чем-то обеспокоены, Джерри. Нервничаете, и у вас разыгралась фантазия.
- Ах, не надо притворяться, мистер Финнлей. Слава богу, мой котелок все еще неплохо варит для того, чтобы отличить черное от белого. И я не сомневаюсь, что ему есть, что скрывать о себе. Ты знаешь его настоящее имя, - настаивал Джерри
- Нет, - честно глядя ему в глаза, солгал Финнлей.
- Тогда его прозвище.
- Откуда? Он мне не представлялся, а я не настаивал. Я всего лишь новичок на западе, но и то знаю о том, что здесь не принято изливать душу первому встречному. И в сокрытии своего имени нет ничего противозаконного. В этом отношении здесь царит свобода. И если я не поспешил ей воспользоваться, как многие другие, то только потому, что «Джорнал» оплачивает любые расходы, хотя в разумных пределах, журналиста Терри Финнлея, и откажется выложить хотя бы цент неизвестному Джонсу или Смиту.
Создалась щекотливая ситуация: Джерри не хотел признавать правоту Финнлея и не мог просто встать и уйти, оставив без ответа снисходительную отговорку чертова бостонца, больно бьющую по самолюбию старожила. Выход подсказал шериф, приблизившийся к ним, чтобы выяснить видел кто-нибудь из них Уэйдела. Его отсутствие смущало Хансона. Он твердо пообещал Харди приглядывать за ним, но в какой-то момент зазевался и когда спохватился – Ник исчез, словно сквозь землю провалился. Шериф пытался его отыскать; переходя от костра к костру и страраясь не привлекать излишнего внимания, он расспрашивал, кто последним видел Уэйдела. Получая лишь отрицательные ответы, он забеспокоился и теперь не знал, как сообщить об этом Харди. Вдруг он поднимет ложную тревогу, Ник отыщется, и он попадет в смешное положение. Гордость шерифа тогда бы серьезно пострадала.
Джерри откланялся не сразу. Он задержался, чтобы выслушать «жалобы» шерифа и на прощание посоветовал ему не суетиться. Он не смог обмануть Терри. Нюх прирожденного журналиста подсказал тому, что Джерри обеспокоен промахом шерифа. И, скорее всего, не напрасно: люди часто переходили с места на место, тишину и порядок никто не считал нужным поддерживать, ведь логово Клая находилось далеко от места их стоянки, а значит, он не мог их слышать. В таком бедламе прошло бы незамеченным исчезновение и целой группы людей, а не то, что одного человека. Но прежде чем идти со своими подозрениями к Харди, Терри посоветовал шерифу проверить лошадей.
- Уэйдел вряд ли бы покинул лагерь пешком.
Хансон с ним согласился и ушел. Финнлей с нетерпением ждал его возвращения. Шериф вернулся с Харди. Оказалось, что Джерри осенила та же мысль и он, проверив коновязь не досчитался лучшего жеребца, о чем тут же известил Харди. Расположившись возле Финнлея, они провели негласный совет. Почти все были в сборе, кроме Харпера. Лавочник не присутствовал по той простой причине, что никто не соизволил его пригласить.
- Не думаю, что Уйэдел сбежал. Трус не отправится в одиночку по бездорожью в надвигающихся сумерках, - заметил Хансон. Он был сердит на самого себя.
- Как ни спеши, птичка выпорхнет, гнездышко опустеет, и что толку, если оно еще будет хранить ее тепло?
- Неужели вы предлагаете все бросить и вернуться в Орисвилл? – скривился Терри, недовольный сентенцией Джефа.
- Теперь, когда Ник открыл свои истинные намерения, тебе не придется никого уговаривать. Яснее ясного – именно Уэйдел был осведомителем Клая. Чтобы поквитаться с ним ребята из собственной шкуры вылезут, - поддержал журналиста Джерри.
У Харди был такой вид, словно он не верил собственным ушам. Наконец, он встряхнул головой и встал.
- Я рад, что вы сделали выбор, Джерри, и что я в вас все-таки не ошибся.
Он повернулся к шерифу: - Соберите людей, Хансон. Нам надо переговорить с ними.
- У вас есть план?
- И он неплох, смею вас уверить, - бодро ответил Джеф.
Его энергия частично передалась Терри и журналист, позабыв о многочисленных болячках, поковылял вслед за шерифом.
*****
Известие о предательстве Уэйделя вызвало у некоторых орисвильцев шок. Оправившись от него, они было закричали, что все подстроено и Ник похищен сторонниками Харди. Нельзя было не признать – это объяснение звучало очень правдоподобно и Хансону с трудом удалось убедить недоверчивых молодцов в их заблуждении, для чего пришлось прибегнуть к крутым мерам. Шерифа бесило то, что безвозвратно уходит драгоценное время. К тому же в надвигающихся потемках будет нелегко перехватить уходящую от заслуженного возмездия банду. Избавившись от противников немедленных действия, оставшихся лежать штабелем под присмотром надежных парней, Харди изложил план.
Разделение сил мало понравилось добровольцам. Они мыслили категориями обывателей, предпочитающих действовать гурьбой, пусть бестолково, но обязательно в толпе. А уж отдать свою быстроногую лошадь!
- Мы не успеем. Мы не успеем, - твердил как заклинание Терри, в надежде, что произойдет обратное. Ему удалось отбиться от Харди, настаивающего на том, чтобы он остался в лагере. Джеф, в душе одобряя его упрямство, поменялся с ним седлами. У него то было не дешевое изделие неумелого шорника, а подлинное произведение искусства среди седел. На нем Терри мог без проблем не только сидеть, но при желании и вздремнуть и не свалиться с лошади. Он сидел надежно и главное удобно.
Их отряд насчитывал шесть человек. По уверению Харди этого было достаточно, чтобы промчавшись по прямой, напасть на предупрежденных Уэйделом бандитов и задержать до подхода главных сил, затеяв перестрелку. На это пришлось пойти, потому что не у всех орисвильцев были хорошие лошади, а любая задержка могла дорого стоить. К тому же, по плану Харди, они должны были ударить с двух сторон. Во главе второго отряда Харди поставил шерифа, Харпера и Берни. Столь замечательная троица смогла бы справиться с любыми трудностями и прибыть вовремя. до того как им понадобиться библия.
Еще чуть-чуть и они бы опоздали. Клай снялся с места и его люди ломились сквозь кустарник с потрясающим шумом.
- Приготовились, - передал Харди остальным. Хотя стоянка Клая осталась в стороне, его нельзя было смутить этим обстоятельством, до того он был уверен в сообразительности шерифа, вполне способного при изменившихся условиях самостоятельно отказаться от первоначального плана и принять новый.
- Он придет на выстрелы.
«Будем надеяться», подумал Терри. Ему мало нравился Джеф в роли заботливого дядюшки. Он лучше смотрелся в роли всезнающего, бравого парня. Терри не дерзил ему, зная причину повышенной заботливости Харди: боль от потери друзей вечно жила в его сердце.
Спрятаться им было негде. Парочка валунов и открытое пространство – и они бы им показали. С засадой не получалось, а Харди рассчитывал именно на внезапность удара. «Заставить их залечь. Пусть отстреливаются. Главное создать впечатление – нас много. Иначе они пройдут по нашим трупам».
Терри был аховый стрелок. Подстрелить кого-нибудь он и не надеялся. Он палил наугад в темноту, озаряемую вспышками выстрелов. Пороховой дым затянул прогалину плотными клубами. Скрыться под его защитой не представлялось сложным.
«Уэйдел не дурак. Не поступил ли он по примеру Харди? Не удрал ли, оставив прикрытие? Ночной бой, какая глупость!» Терри раздирали сомнения: не видя результатов перестрелки, он совсем упал духом.
- Хэй! Хэй! – громко закричали где-то вдалеке. Терри прильнул ухом к земле – она дрожала так словно ее сотрясал целый табун лошадей. Он повертел головой: усилившиеся крики неслись сразу отовсюду. «Что за чертовщина! Нас окружают!»
Терри попытался вскочить, но Харди, лежавший неподалеку немедленно ухватил его за ногу.
- Лежи, подстрелят.
- Да кто?
- Пули не разбирают. Вдвойне обидно пострадать от свинца друзей.
Извиваясь змеей, к ним подполз Джерри. На его помертвевшем лице кривилась торжествующая улыбка.
- Готово.
- Они не удрали? – встрял Финнлей.
- Не суетись. Их накрыли, - небрежно бросил ему Джерри и обратился к Харди: - Мезона не трогай. Хочу поквитаться.
- Будь осторожнее, - сказал Харди.
- Твой совет не по адресу, - неожиданно зло процедил в ответ Джерри.
Пули застучали в кустах перед ними. Одна врезалась в близ стоящее дерево.
- Нас предупреждают. Пора менять позицию. Вперед, петляя.
Джеф показал направление рукой, и они последовали за ним.
Бой стихал. Люди Клая бросали оружие. Бессмысленную стрельбу продолжали только самые отчаянные из них.
- Кто подсчитает сколько удрало? – спросил Терри, конкретно ни к кому не обращаясь.
- Хансон окружал их молча. Крик послужил сигналом к началу атаки, - пояснил Харди.
- Операция прошла успешно, - констатировал Джерри. – Поздравляю, майор Харди.
- В армии Гранта я был капитаном, - поправил Харди.
- Тоже не плохо.
Перед ними мелькнула тень.
- Эй, ты кто? – остановил человека Джеф.
- Мистер Харди? Я искал вас. Харпер захватил одиннадцать человек. Они утверждают – Уэйделу в последнюю минуту удалось скрыться.
- Черт! Они не лгут?
- Нет. Клай тоже где-то здесь. Прорваться он не смог и затаился. Будьте осторожнее.
- Спасибо за предупреждение. Где Хансон, знаешь?
- Шериф должен быть на противоположной стороне от вас.
- А Руди Мезона ты не видел? – поинтересовался Джерри.
- Разве сейчас что-нибудь разберешь? – посетовал посыльный. – Надо дождаться рассвета.
- Слишком долго.
- Ничего не поделаешь – будем ждать, - подал голос Харди.
Посыльный убежал дальше по своим делам, а они отправились на поиски шерифа. Уэйдел удрал от него во второй раз. Представляя гнев и возмущение Хансона, Терри посмеивался и почти не глядел по сторонам; да в этих потемках было мудрено что-либо разглядеть. В результате он несколько раз наступил на пятки Джерри и под конец уткнулся носом ему в спину.
- Стой, слепая курица, - Джерри дернул Терри за руку и замер, тревожно оглядываясь. Белки его глаз сверкнули в темноте.
- Харди, слышишь?
До них доносилось приглушенное бормотание. Оно быстро стихло, однако этого было достаточно, чтобы сообразить – совсем близко от них прячутся какие-то люди.
- Да это Хансон! – воскликнул Финнлей.
- Заткнись… И ты, - приказал Харди, открывшему было рот Джерри.
Они затаились напрасно. Больше ни звука не долетало до них.
- Ладно, пошли, - Джерри грубо подтолкнул журналиста. – А то в землю врастем.
Терри вырвался вперед. Под его ногами затрещали ветки.
- Тише, черт, - разозлился на него Джерри.
- Чего бояться? Здесь должен быть Хансон. Лучше позвали бы его, - удивился Терри и тут же принялся выполнять свое предложение.
- Эй, шериф, где вы?
Следом за его истошным воплем тишину нарушил звук передергиваемого затвора и беспорядочные выстрелы. Кто-то сбил Финнлея с ног. От неожиданности у него лязгнули зубы и он больно, до крови прикусил язык.
- Нельзя ли полегче, - прошипел Терри, освобождаясь из-под навалившегося на него тела. Рука скользнула по чему-то мокрому и липкому. Терри боязливо поднес ее к лицу и затем поглядел на человека, спасшего его от верной смерти. Джерри был мертв. Подтверждения не требовалось.. Неприятный оскал на его лице и остекленевший взгляд говорили сами за себя. К горлу журналиста подступила тошнота, и он пополз прочь от тела, не отдавая себе отчета в том, что делает. Наткнувшись на какой-то колючий куст, он неосознанно ухватился за его ветки руками. Боль помогла ему. Без нее ему было бы хуже. Но еще долго, по ночам, во снах, ему являлось лицо Джерри.
Там, возде куста его и нашел Харди.
- Ты в порядке? – спросил он, помогая журналисту подняться.
- Простите, - прошептал Терри. Он чувствовал себя виноватым.
- Клая можно вычеркнуть из списка – Харди будто не замечал слабости, охватившей Финнлея, за что тот ему был благодарен.
Терри не сразу понял о чем идет речь.
- Их было трое. Как и нас. Клай, Мезон и еще один… Где же Хансон? Лошадь нужна, как воздух. Наши убежали – не найти. Уйдет Уэйдел, поминай как звали.
- Можно мне с вами?
Харди намеревался ответить: «нет». Но, перехватив умоляющий взгляд Финнлея, понял как важно его согласие для журналиста, и кивнул головой. Вдвоем они быстро отыскали лошадей убитых бандитов. Подручные Клая привязали их к дереву, и они не смогли убежать. Лишнюю Харди отпустил на свободу, предварительно внимательно осмотрев ноги всех трех. Терри досталась гнедая.
- Она тебе понравится, - сказал Харди, передавая ему поводья. – Подсадить?
- Сам заберусь.
И действительно забрался, с третьей или четвертой попытки.
- Ох, и морока мне с тобой. Сущее наказание.
Замечание Харди обидело Терри; он мужественно пришпорил лошадь, и вскоре они выехали из перелеска на равнину, расстилавшуюся до подножия гор.
- Тебе сколько лет? Восемнадцать хоть есть? – внезапно спросил Харди.
- Мне?... Мне двадцать два.
Прежде чем назвать свой возраст, Терри откашлялся, отчего-то запершило в горле.
- Давно пишешь для газеты?
- Три года.
- Ого! У тебя отец, наверное, в газете работает?
- Нет. Он был инженером.
- Был?
- Да. Я учился… А потом пришлось пойти работать. Надо было помогать семье… Впрочем, о чем говорить. Будет возможность, приезжайте в Бостон, я вас познакомлю с мамой и сестрой. Сами все увидите.
- Бостон будет последним городом, куда я отправлюсь, даже если за мной устремиться в погоню все население Соединенных Штатов Америки.
- Жаль. А может, передумаете? Со временем.
- Кто знает. Вот ты не задумывался над тем, чтобы стать как отец инженером?
- Раньше хотел.
- А сейчас?
- Не знаю, - признался Терри.
За время разговора Харди раз пять спрыгивал со своего чалого жеребца, осматривая следы, оставленные лошадью Уэйдела.
- Вероятно, он направляется к ущелью, - предположил Джеф, в очередной раз склоняясь над землей. – Не хочешь отдохнуть?
- Нет, у нас же нет на это времени, - недоумевающее протянул Финнлей.
- М-да, конечно, - согласился Харди. – Но мы вроде догоняем его, к тому же его лошадь захромала. Ему придется от нее избавиться, а пешком он далеко от нас не уйдет. Это ущелье скалисто, если он заберется туда, есть шанс загнать его в ловушку. Эх, был бы с нами Джерри, мы бы мигом взяли Уэйдела. Он то знал все выходы из ущелья.
- Мы и так его возьмем, - покраснел Терри.
Своим упоминанием о Джерри, Джеф вновь заставил страдать журналиста. С большим трудом тому удалось притвориться, что его никак не задело замечание Харди. Только понимание того, что у Харди и в мыслях не было стремления уязвить его, помогло Терри достаточно быстро успокоиться.
Привал они устроили у валунов, громоздившихся по периметру у въезда в ущелье. Перекусить было нечего и, кинув одеяла на свободный от камней пяточек земли, они легли.
- Часа через два рассветет, - тихо произнес Джеф; он лежал на спине, глядя в звездное небо.
- Ночи сейчас короткие, - подтвердил Терри, и сам не заметил, как уснул.
Проснулся он уже, когда солнце поднялось над землей и било ослепительными лучами ему в лицо. Терри быстро вскочил и огляделся. Первой его мыслью было: «Проспали!» Но взглянув на одеяло, брошенное Харди, догадался, что Джеф обманув его, уложил спать, а сам отправился за Уэйделом.
- Как он мог! – громко возмутился Терри, и с тоской посмотрел на возвышающиеся вдали скалы, покрытые соснами и кустарником. Досадовать на Харди ему пришлось недолго. Вскоре тот показался верхом на лошади. Когда он подъехал ближе, Терри увидел, что на его щеке алеет свежая ссадина, а на подбородке красуется живописный синяк.
- Ехать сможешь? – первым делом поинтересовался он у журналиста, и тем самым, пресекая упреки уже готовые сорваться с языка обманутого им Финнлея.
- Отчего нет? – удивился Терри.
- Не стесняйся. В случае чего уложу тебя поперек седла на живот.
- Вот еще. Справлюсь, - пробурчал Финнлей.
Хотя он и стыдился своей неумелости и неловкости, но вот уже целые сутки стоически переносил все неудобства и тяготы, выпавшие на его долю, и не собирался сдаваться теперь, когда уже все почти закончилось.
- Тогда поторопись. Нас, наверное, считают мертвецами.
Харди не спешил рассказывать о том, что случилось с Уэйделом. Терри изнывал от любопытства, и в возбуждении дергал уздечку: в результате лошадь всхрапывала, дергалась и выплясывала под ним.
- Прекрати, - не выдержал Харди. Он был непривычно угрюм.
- Вы упустили его? – с замиранием в сердце спросил Терри.
- Как, по-твоему, Уэйдел – негодяй?
- Разумеется.
- Негодяй и мерзавец, заслуживающий пеньковой веревки?
Терри задумался: «имею ли я право выносить человеку, каким бы он ни был, приговор. Не юридический, я не судья и не присяжный, а моральный, с позиции человеческих норм поведения? Он негодяй, да. Но вправе ли один человек распоряжаться жизнью другого? Мы присвоили себе право казнить и миловать, не сомневаясь ни на йоту в своей нелицеприятности. А ведь не мы даем жизнь, не нам и забирать ее; в противном случае мы можем уподобиться тем, кого осуждаем. У нас есть одно-единственное оправдание – долг спасти ни в чем неповинных людей, которые могут стать новыми жертвами преступника. Поэтому Уэйдел заслуживает смерти». И уже вслух произнес: - Да.
- Выходит, я поступил гуманно.
- Вы отпустили его? – не поверил Терри.
- Я предложил ему выбор: прочная веревка на крепком суку или старая добрая револьверная пуля.
- И…?
- Он выбрал последнее.
- Вы убили его?
- Он сам.
- Ваш поступок нельзя назвать правильным.
- Что-то я тебя не пойму, Финнлей…
- Все достаточно просто. Не зря же Уэйдел обвинял Вэнсли в убийстве Джонсона. Если бы мы его привезли в город – он многое бы рассказал. А так – Клай мертв, Уэйдел на том свете. Скоро за ними последует и Вэнсли. Не очень-то веселая история получается.
- Не хочу тебя разочаровывать, Терри, но ты ошибаешься. Вэнсли сегодня же будет на свободе.
- Как?
- Вспомни вечер нашего знакомства.
Терри недоуменно пожал плечами.
- При чем тут это?
- Ты прислушивался к разговору Эба Дорчестера с Гордоном, и когда речь зашла обо мне, сразу догадался кого имел в виду Эб.
- Это было ясно как дважды два.
- Отлично. Тогда ты должен сказать мне кого расхваливал Гордон.
- Ну, знаете! – рассердился Терри – Мало ли Джейсонов на белом свете.
- Джек Джейсон один такой. Известный в этих краях охотник и следопыт. Ты не смог сопоставить два имени человека, частого посетителя «Приятного уголка».
У Терри от изумления округлились глаза, и он открыл рот, чтобы произнести пришедшую на ум догадку, но не смог; его хватило только на то, чтобы выдавить из себя нечто вроде «уф-ф!» Харди сочувственно ему улыбнулся.
- Вы подозревали его с самого начала! – заторопился Фннлей. – Вот что означали ваши намеки, и вот почему он так невзлюбил вас, без причины раздражаясь, едва стоило вам его о чем-нибудь спросить. Но как вы все-таки вычислили его?
- Инициалы на ноже. Вэнсли они никак не могли принадлежать.
- Но Вэнсли мог вырезать первые буквы неизвестного нам имени или прозвища.
- Готов согласиться, что на западе у человека подчас не счесть всех имен и прозвищ. Однако кому придет в голову помещать одни инициалы на револьвере, винчестере и зачем-то менять их на рукоятке ножа? А именно так обстоит дело с Джеком.
- Хорошо. Допустим, у Джейсона была возможность, и он мог убить дока ножом. Но как быть с показаниями Уэйдела, утверждавшего, что он неоднократно видел нож у Вэнсли?
- Именно его показания и заставили меня найти верный след. Уэйдел нагло лгал – это было ясно. Но почему? И я попытался выяснить, какую цель он преследовал, покрывая подлинного убийцу, и подставляя на заклание Джека Вэнсли.
- И к какому выводу вы пришли?
- Пожалуй, я бы так ничего и не выяснил, но мне неожиданно помог Джо Клай.
- Клай?
- Он самый. Опять твоя невнимательность. Вини ее, иначе бы ты давно составил картинку происходящего. Мне самому не хватало всего нескольких фрагментов, когда Клай преподнес дорогой подарок – угнал с рудников табун лошадей. С одной стороны – обычное дело в краях, где царит беззаконие и произвол. С другой – как взглянуть на это. С чего бы бандиту, промышлявшему всегда по-крупному, стремившемуся прибрать к рукам шахты, вдруг снизойти до уровня третьеразрядного грабителя? Я проверил кому отошли разработки старателей, избитых Клаем, а так же покойных Уэпа и Кэйдена – некоему мистеру У.С. Расселу. Пораспрашивал о нем – никто ничего не знает, даже имени такого не слышали. Новый владелец оказался невидимкой. Клай на его роль не тянул. Слишком грубо он действовал. На такую роль требовался хитрый и ловкий человек. Так как техасец почти всегда был в курсе того, что происходит в городе, даже не появляясь в нем – выходило, что у него есть надежный осведомитель. Но кто? И кто был их хозяином? И тут-то Клай и наведался в Орисвилл. Ты скажешь – он это делал и прежде, и ошибешься. Раньше он заезжал поздним вечером, заходил выпить в «Последнюю подкову», и тихо исчезал. Никто не знал: останется ли он в городе на всю ночь, или уедет после одной порции виски. И вдруг он заявляется среди белого дня, устраивает переполох в «Серебряном долларе», запугивает бармена в «Отдыхе старателя», и заканчивает свой поход в «Последней подкове», где, как культурный клиент – заметь – расплачивается за выпивку, тогда как до этого пил исключительно за счет владельцев заведения. Возникает вопрос: что послужило причиной несвойственной ранее разнузданности? Зачем ему понадобилось угонять лошадей, когда захваченные им четыре разработки должны по идее приносить неплохой доход, по сравнению с которым выручка за четыре десятка голов покажется смехотворной, не стоящей того, чтобы пачкать свои руки такой мелочевкой. Несомненно, что-то изменилось в планах Клая. Доступа к серебру он больше не имел, и ему пришлось прибегнуть к элементарному воровству и запугиванию. И тогда я сделал смелый шаг – сопоставил поведение Клая и гибель Джонсона. Уэйдел идеально встраивался в цепочку Джонсон-Клай. То, что он работал на Джонсона, подтверждала и его реакция на смерть доктора, лишившую его серебряного ручейка, основного дохода, на который он и существовал. Денежки от прибылей приносимых «Последней подковой», ему приходилось делить с компаньоном… Да, да. С Джо Клаем. Этим и объясняется всегда корректное поведение техасца в этом салуне: он же не дурак портить собственное имущество.
- Ох. У меня голова кругом идет, - произнес Терри. – Неужели Джонсон отдавал распоряжения Клаю? Он был его хозяином?
- И тем самым мифическим У.С. Расселом.
- У вас есть доказательства? Кто сможет подтвердить ваши подозрения?
- Никто – признал Харди. – Уэйдел, Клай, Джонсон и Джерри мертвы. Они уже ничего не расскажут.
- Но почему Джерри убил Джонсона?
- Ему пришлось. Джонсон был недоволен Клаем. Тот частенько пытался оспаривать его приказы, требовал лучше оплачивать свои услуги, выходил за рамки дозволенного. Джонсон стал подыскивать замену техасцу. Выбор пал на Джерри. Доктор знал его как осторожного человека, не склонного на необдуманные действия, к тому же у Джерри был определенный авторитет, несмотря на то, что громкая слава Джека Джейсона, первооткрывателя серебряного месторождения, его тяготила.
- Не может быть! – выпалил Финнлей. – Это он нашел это месторождение?! Без шуток?
- Он охотился в этих местах и подобрал невзрачный кусочку руды, который как-то случайно показал в компании. После он не раз жалел, что не оставил лежать его на земле. Сюда ринулись старатели. Распугали зверье, порубили деревья, пожгли кустарники. Никто до сих пор не понимает почему Джейсон не застолбил выгодный участок. Никто не желает понять, что для него все это стало трагедией. Он отказался от прежнего имени – превратился в Джерри и остался в Орисвилле. Такое он избрал себе наказание – смотреть на плоды своего необдуманного поступка, не признавая очевидной истины, что не он, так другой, обязательно бы рано или поздно наткнулся бы на это серебро. В погоне за богатством люди открыли и освоили множество неведомых земель. Неутомимая жажда обогащения всегда двигала, и будет двигать людьми, заставляя совершать чудеса храбрости.
Терри терпеливо выслушал отвлеченные рассуждения Харди, не имевшие, по его мнению, никакого отношения к факту убийства Джонсона.
- Доктор стал подбирать ключик к Джерри. По первости – безуспешно. Клай прознал о маневрах хозяина. Вряд ли со слов Уэйдела. Ник отличался своеобразной преданностью и слегка презирал Клая, чье партнерство тяготило его. Клай не поверил, что Джейсон наотрез отказался помогать Джонсону; решил – набивает цену. Одновременно Джонсон стал опасаться, как бы Джерри не выдал его, и через Клая принялся на него давить, чему Клай только обрадовался. Люди техасца угрозами изводили Джерри, а Джонсон мягко подкатывал тут же и обещал защиту взамен послушанию. Клай не сразу сообразил, что льет воду на мельницу Джонсона, пока какой-то неизвестный доброжелатель (которого я так и не сумел вычислить), не раскрыл ему глаза. Джо, естественно, разозлился. Продолжать преследовать Джейсона означало работать на доктора, и Клай перестал беспокоить Джерри. Пришел черед нервничать Джонсону. Он понял – с Клаем надо кончать. Однако, стремясь в одночасье избавиться и от техасца, и от Джерри, он перегнул палку. Ему надо было бросить возиться с Джерри, убить Клая, а на его место поставить Уэйдела. За Ником пошел бы тот сброд, что собрал вокруг себя Клай. А вот Джерри они, пожалуй, послали бы к черту. Джонсон устроил ловушку. Он отправил Клая на рудник Уэпа, заверив, что самого хозяина там не будет и придется, как обычно, иметь дело с горсткой перепуганных и безоружных рабочих. А сам послал туда Уэйдела с наказом любой ценой притащить с собой и Джерри. Не знаю, что наплел Ник Джейсону. Точно известно одно – Джерри поехал с ним к руднику, где и стал свидетелем столкновения Уэпа с Клаем. Появление Джерри привело Клая в бешенство. Джонсон рассчитывал, что Джейсон застрелит техасца, а подручные последнего, в отместку расправятся с ним, и все сливки достанутся Джонсону и Уэйделу. В том случае, если бы Клай убил Джерри, Ник должен был застрелить его, либо подбить на это дело кого-нибудь из присутствующих. Просчет Джонсона заключался в том, что Нику не хотелось ни раскрывать свое пособничество банде Клая, ни становится клиентом Бедгерса, что неминуемо бы произошло после убийства Клая – его люди мигом бы изрешетили и Ника, и Джерри. Он сделал лучше, хотя Джонсон вряд ли бы со мной согласился. Он вмешался в тот момент, когда револьверы были готовы заговорить, и что-то выкрикнул. Думаю, он обратился к Джерри, призывая его покончить с Уэпом. Уэп, не подозревая, что это капкан, расставленный для ни в чем не повинного Джерри, выстрелил из ружья, которое держал в руках, но промахнулся. В ту же секунду у Джерри сработал старый инстинкт самозащиты и Уэп упал с дыркой в груди. Ник был доволен результатом. Пусть Клай остался в живых – Джерри увяз по уши, и ему теперь ни за что не удастся оправдаться, вздумай он чистосердечно признаться в убийстве Уэпа. Рабочие, загнанные в шахту, ничего не видели, следовательно, Уэйдел был единственным (не считая Клая и его людей) свидетелем преступления. Ник пообещал Джерри молчать, и на следующий день только и было разговоров о том, как Джо Клай застрелил Уэпа. Обратной дороги для Джейсона теперь не было… Ну, как?
- Пока вроде все сходится. Придраться не к чему. И все-таки непонятно – при чем здесь Вэнсли и убийство Джонсона?
- Сейчас узнаешь.
Джерри не смирился с тем, что его подставили. Возможно, между ним и Джонсоном произошел серьезный разговор. У доктора был козырь – Уэп. Но Джерри быстро заставил его понять, что его козырь не единственный в колоде. Вот здесь-то и выходит на сцену Джек Вэнсли. Джерри верно предположил – у каждого человека есть своя слабость. Нет законченных негодяев и мерзавцев. В самом плохом человеке может найтись что-то хорошее и светлое. Джонсон любил Джека как сына. Кто знает, возможно, он действительно был его отцом. И когда Джерри пригрозил, что у Вэнсли могут произойти крупные неприятности, если Джонсон не оставит его в покое – доктор был готов пойти на попятную. Но тут, так не кстати для Джерри прошел слух о Кейне О’Дитори, разыскивающем Джека за преступления, совершенные в Небраске и Джонсон решил, что это Джерри за его спиной навел охотника за людьми на след. Клая спустили с цепи. Кейн рассказывал, как он познакомился с Джерри, отпугнув от того бандитов. Джерри, узнав, с кем его свел судьба, поспешил обратить случайное знакомство себе на пользу. Конечно, он был благодарен Кейну за то, что тот выручил его из лап Клая. Но раз выпала возможность проучить Джонсона, почему бы не ухватиться за нее? Джерри привел Кейна к Джонсону, который, переживая за Вэнсли, отослал того из Орисвилла. Представив Кейна, Джерри тем самым доказал доктору, что подозрения в его адрес имеют веские основания. Джонсон дал ему знать, что хочет переговорить с ним наедине. Когда все уснули, Джерри проскользнул к сараю, где его и поджидал Джонсон. Договориться они не смогли, иначе бы доктор остался в живых. Джерри всадил в него нож: сгоряча, или, защищаясь – этого нам уже не узнать – и быстренько вернулся в дом, оставив нож (все-таки он не был хладнокровным убийцей и испугался того, что совершил). Уэйдел одним из первых прибыл на место происшествия; ему сообщил о случившемся Рэнди. Быстро оценив ситуацию, он признал нож Джерри и решил спасти его, из чисто эгоистических побуждений: Джерри был в курсе дел Джонсона и мог притянуть к ответу и Ника, как пособника. Убить же Джерри в присутствии шерифа он не мог. Оставалось спихнуть убийство доктора на Вэнсли, который под страхом смерти не явится требовать правосудия, и спасть которого было некому. Задурить голову Рэнди было проще простого, он охотно поддержал версию о Вэнсли, так недолюбливал его и считал, что Джек, пользуясь своим особым положением, обкрадывает хозяина.
- Запутанная история, - вздохнул Терри. – Вы же так обстоятельно ее излагаете, что создается ощущение, будто вы лично присутствовали при всех перипетиях этого дела и все видели собственными глазами.
На эту реплику Финнлея Харди никак не отреагировал, навсегда скрыв от журналиста, как ему удалось так подробно воспроизвести события, приведшие к столь трагическим и печальным последствиям.
- Но мне по-прежнему неясно почему Рэнди помог разделаться с Кейном?
- Не забывай, что за Мезоном стоял Уэйдел. Он воспользовался им, чтобы убрать Кейна. А Уэйдел имел влияние на Рэнди. Бедняга был глуповат и легковерен. Его легко можно было убедить в чем угодно. Не знаю, что именно наплел ему Ник, возможно, что-нибудь связанное с Джонсоном; Рэнди был предан Джонсону, тот когда-то спас ему жизнь.
- Рэнди убил Мезон?
- Он, по приказу Уэйдела, чтобы замести следы. Со стороны все выглядело как месть, а на деле было попыткой избавиться от опасного противника. Кейн имел грозную репутацию.
- Уэйдел и не подозревал, что большую опасность для него представляете вы. Знай он кто скрывается под именем Джефа Харди… - начал было взволнованно тараторить Терри.
- И хорошо, что не знал, - перебил его Харди. – Иначе на этом деле можно было бы поставить крест.
- Как оказывается все непросто. Джерри – убийца! Кто бы мог подумать… Но тогда, - заторопился Трерри, пораженный внезапно промелькнувшей мыслью, - тогда выходит, что на Уэйделе нет крови. И он не заслужил смерти?
- Вовсе нет. Это отъявленный мерзавец. И если на нем нет вины за гибель Джонсона, то смерть Уэпа целиком лежит на его совести. Он же организовал покушение на Кейна, и по его слову был убит Рэнди. И если кого и жалеть, то, пожалуй, Клая, как это, ни парадоксально звучит. Он был грабителем, конокрадом, но не убийцей. Но в этих местах, увы, человеческая жизнь ценится меньше чем какая-нибудь вещь, даже если это просто лопата, а потому в глазах толпы он более страшный преступник.
- Понятно, - с серьезным видом проговорил Терри и задумался на минуту. – А как вы все-таки докажете невиновность Вэнсли?
- Шериф захватил одиннадцать или более человек Клая. Среди них наверняка найдутся свидетели того, как Джерри убил Уэпа. После этого будет легко убедить всех, что он же и разделался с Джонсоном… Ну, хотя бы потому что доктор начал его подозревать.
- Но тогда преступления Джонсона останутся нераскрытыми?
- В них не поверят, решат, что мы пытаемся, опорочив уважаемого человека, спасти Вэнсли, и немедленно повесят его.
- Но в результате… имя Джейсона будет запятнано. Его будут помнить как убийцу, а он всего лишь жертва обстоятельств и ловкого преступника, - возмутился Финнлей.
- Мертвым все равно, что о них говорят. Гораздо больнее от этого живым.
- Но если мы не будем чтить память умерших – грош нам цена, - с горечью возразил Терри.
- Чтить память умерших? Каких умерших? – искренне удивился Харди. – В этом деле их слишком много: Джерри, Уэйдел, Клай, Джонсон, Рэнди. И этот список можно продолжать: Мезон, Уэп, Кейден. Какая мясорубка. Сколько заглубленных жизней. Сколько жизней! – сокрушенно повторил он. – И из-за чего? Из-за белого металла. Металла, - подчеркнул Харди, - вознесенного неразумными людьми превыше милосердия, сострадания и доброты. Разве можно сравнить человеческую жизнь и мертвый, бездушный кусок металла? Объясни мне, Терри, почему такое возможно? Наверное, я просто разучился понимать людей? Иногда мне страшно смотреть им в лицо, - Харди понизил голос до едва различимого шепота. – И знаешь, чего я боюсь? Я боюсь увидеть лик дьявола.
Терри поежился. Ему нечего было ответить.
@темы: писанина