Ты заходи, если что. (с)
Это написалось однажды за вечер. Что стало причиной не знаю. Как не понимаю сама многое из написанного.
И до сих пор ощущение не покидает что написано это не мной.
P.S. Поместила под катом, потому что стих состоит из нескольких частей. Длинный он.
Это не поэма, но близко к ней.
Двойник
читать дальше1.
Мой негласный, мой верный посланник
Прожигает сияние муть.
На кривой огневеющий стланик
Держит он нескончаемый путь.
Монотонные странные виды
И сусальные рамки дорог.
Берегут его мед и акриды,
Бережет до последнего Бог.
Разъедает петли проказа
Росных врат потемневших от ржи.
У преддверия полк пучеглазый
На прореженном взлете межи.
С оттененностью тягостной доли,
В паутине мертвых руин.
А поодаль сиротствует в поле
Провожатый суровых пустынь.
Провожает, отводит ночами
Не по нити до ждущего в сне,
В лабиринт неизведанный нами
На развернутом пропастью дне.
Тварь встречает с приязнью надменной,
Языком раздвоенным разит.
И над камерной сценой вселенной
В обнаженности нервом сквозит.
Как трудна и опасна работа
Рвать шипы у каменных роз.
Из-за них не открыты ворота,
Из-за них в лабиринтах поврозь.
И посланник заблудится в мути,
Мой двойник устремленный вперед
До крамольной, запрятанной сути,
До предельности стынущих вод.
2.
Опять заря ночной сестрой ведома,
И я спускаюсь в сон, как в бездну сил.
Дорога непокорная знакома,
Ее двойник незримый проложил.
Смыкается теснина надо мною,
И холодно, и страшно, и темно.
Но впереди за тяжкой немотою
Не ближним светом видится мне дно.
Тягучих вод – забвение дающих-
Поток несет в безглазой пустоте
Неискушенных, но слиянья ждущих
На высшей обитаемой звезде.
В сачке нетерпеливых трепыханье,
Разнообразны формы и цвета.
И радуги над мглой переливанье,
И плоти закоснелой маята.
От берега, до берега волненье.
Свидание на Лете. Волны встреч.
Теней знакомых сердцу песнопенье,
Предчувствий пробуждающая речь.
На медленных волнах качает судно,
Воспоминаний перевозчик ждет.
Над городом являющимся смутно,
Мой разум зачарованный плывет.
И дивный город, слушая дыханье,
На мостовых, светящихся в ночи,
Преподносил открытому сознанью
Заветные железные ключи.
3.
Настанет час для встречи роковой,
Мы встретимся с тобой, соединимся,
Познаем на мгновение покой
И жизни незаконченной приснимся
Опавшею зеленою листвой.
Туман затянет полые луга,
Оставленные нами бессердечно.
И радужная вестница – дуга
Соединит в знамении навечно
Землей и небом наши берега.
Взойдет звезда, а нас с тобою нет.
Другие вступят в звездное владенье.
И знать не будут, что две сотни лет
Космическое нежное растенье
Лило лишь нам свой совершенный свет.
В воспоминаньях будем: я и ты,
Как будто были вечно мы знакомы.
Единым светом были залиты,
Встречались днем на лавочке у дома,
И шли одной дорогою мечты.
Не вместе, а поврозь две сотни лет.
Загадывали разные желанья
На падающий розовый рассвет,
Произносили разные названья,
И разное являлось нам в ответ.
Промаявшись в разлуке эту жизнь,
Не рады запоздалому свиданью.
И образа колеблемый абрИс
Померкнет в развернувшемся сознаньи,
Где в равной мере слиты пыль и высь.
Но ты храни – согласна я терпеть,
Веди дорогой трудною, не близкой.
Не отступлюсь. Но что с того, ответь?
Мне будет жаль и льва и василиска
Глядящих в ночь смарагдами на медь
Симфонии окровенело-склизкой.
4.
Предстало вдруг в межзвездной пустоте
Космических весов неравновесье.
Пылало в отдаленьи поднебесье,
И умирало солнце в темноте.
Песчинка заслонила ему свод,
И свет, преграду не одолевая,
Лучами точно кровью истекая,
Вспять времени безумному течет.
Хранители испорченных часов
По стрелкам ожидание сверяли,
Какое будет с ужасом гадали,
Блуждая в книге зреющих веков.
Часы лились. От струй остекленелых
У мира лединилися глаза.
И хором лились следом голоса
От черных линий, до бессмертно-белых.
Чертили след рукою полной звезд.
«Отдайте то, что мне принадлежало,
Что в будущем так часто я теряла,
В прошедшем оставляя чистый холст».
Мой крик ушел в колодец антидней.
Вам уши залепить горящей ватой?
Была я им сиреною заклятой,
Пророчицей ненужных им морей.
Систему оцепив грядою гор,
И пузырьками вынырнув в болоте,
Хранители давилися в икоте,
И был безумен их багровый взор.
Хронометр отпущенный в полет,
Отстукивал антракта выход краткий.
Чем ближе подступала я к отгадке,
Тем дальше улетал нездешний свод.
И на борту больного корабля,
Уставшего в скитаньях по спирали,
В просмоленные свернутые дали
За ним летела странником Земля.
Отщелкали взведенные курки.
Есть террористы четных измерений.
Четвертое, вмещающее время,
Стекло по капле с раненной руки.
Под дулом нарезным сдалась я в плен.
Взревел корабль, к взлету собираясь,
Но, не сумев, упал, огнем вгрызаясь
В фундамент возвышающихся стен.
По капле воспаряла в облака,
Крупицами мешалася с землею.
Сто двадцать три я сделала витка
Над вашей непокрытой головою.
Космических весов последний бред
Предсмертным криком в смуте оборвался.
А мой язык с звездою целовался,
И глаз висел над бездною планет.
Откуда-то рапсодия упала.
О здравствуй, неизведанный народ!
Сказание вселенная вмещала
В хранилище плескающихся вод.
Оно разлилось невозвратным летом.
Мой сон распался тысячью кусков.
Часы отпели музыку, с рассветом
Прогнав обратно тени двойников.
От пятой части остались только куски (так как не успела все записать до того, как забыла, а сама заново сочинить не сумела)
5.
Но я добралась снами и смертями
Наперекор знамениям зеркал,
Крупицами, фрагментами, частями,
Сто тысяч раз хлебнув девятый вал.
Дракон летучий с знаменем победным
Меня встречал с оконченной войны.
И знамя пламенело змеем медным
У входа золотящейся страны.
Через тоннель – он альфа и омега,
Ведущий к пониманью естества –
Звала краса сверкающего снега
В ворота расписного волшебства.
Разводы на белеющем металле
Иную жизнь, отдельную вели.
Крылатые незримые витали
И ландышами снежными цвели.
Я подошла, немея и робея
Пред их всеочищающим огнем.
Но стражи дуновеньем ветра вея,
Путь преградили пламенным мечом.
,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,
Через порог – засов гремел грозою –
За первый же спешила поворот,
Тайком любуясь дивной бирюзою
Оставленных за лестницей ворот.
И следом встречу разве я забуду?
Купины куст сиянием горел,
Но ждал не Моисея он, а Будду,
И под шарманку хрипловато пел.
Столкнулась я с предвестником рожденья
Кипящей плазмы в сфере черных чаш
И будущего солнца возвещенье
Подхватывал соседствующий страж,
Под звук трубы заголосившей следом
В стеклянном море топящем печаль.
А волны запечатанные небом,
Лизали индевеющий кристалл.
,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,
И до сих пор ощущение не покидает что написано это не мной.
P.S. Поместила под катом, потому что стих состоит из нескольких частей. Длинный он.
Это не поэма, но близко к ней.
Двойник
читать дальше1.
Мой негласный, мой верный посланник
Прожигает сияние муть.
На кривой огневеющий стланик
Держит он нескончаемый путь.
Монотонные странные виды
И сусальные рамки дорог.
Берегут его мед и акриды,
Бережет до последнего Бог.
Разъедает петли проказа
Росных врат потемневших от ржи.
У преддверия полк пучеглазый
На прореженном взлете межи.
С оттененностью тягостной доли,
В паутине мертвых руин.
А поодаль сиротствует в поле
Провожатый суровых пустынь.
Провожает, отводит ночами
Не по нити до ждущего в сне,
В лабиринт неизведанный нами
На развернутом пропастью дне.
Тварь встречает с приязнью надменной,
Языком раздвоенным разит.
И над камерной сценой вселенной
В обнаженности нервом сквозит.
Как трудна и опасна работа
Рвать шипы у каменных роз.
Из-за них не открыты ворота,
Из-за них в лабиринтах поврозь.
И посланник заблудится в мути,
Мой двойник устремленный вперед
До крамольной, запрятанной сути,
До предельности стынущих вод.
2.
Опять заря ночной сестрой ведома,
И я спускаюсь в сон, как в бездну сил.
Дорога непокорная знакома,
Ее двойник незримый проложил.
Смыкается теснина надо мною,
И холодно, и страшно, и темно.
Но впереди за тяжкой немотою
Не ближним светом видится мне дно.
Тягучих вод – забвение дающих-
Поток несет в безглазой пустоте
Неискушенных, но слиянья ждущих
На высшей обитаемой звезде.
В сачке нетерпеливых трепыханье,
Разнообразны формы и цвета.
И радуги над мглой переливанье,
И плоти закоснелой маята.
От берега, до берега волненье.
Свидание на Лете. Волны встреч.
Теней знакомых сердцу песнопенье,
Предчувствий пробуждающая речь.
На медленных волнах качает судно,
Воспоминаний перевозчик ждет.
Над городом являющимся смутно,
Мой разум зачарованный плывет.
И дивный город, слушая дыханье,
На мостовых, светящихся в ночи,
Преподносил открытому сознанью
Заветные железные ключи.
3.
Настанет час для встречи роковой,
Мы встретимся с тобой, соединимся,
Познаем на мгновение покой
И жизни незаконченной приснимся
Опавшею зеленою листвой.
Туман затянет полые луга,
Оставленные нами бессердечно.
И радужная вестница – дуга
Соединит в знамении навечно
Землей и небом наши берега.
Взойдет звезда, а нас с тобою нет.
Другие вступят в звездное владенье.
И знать не будут, что две сотни лет
Космическое нежное растенье
Лило лишь нам свой совершенный свет.
В воспоминаньях будем: я и ты,
Как будто были вечно мы знакомы.
Единым светом были залиты,
Встречались днем на лавочке у дома,
И шли одной дорогою мечты.
Не вместе, а поврозь две сотни лет.
Загадывали разные желанья
На падающий розовый рассвет,
Произносили разные названья,
И разное являлось нам в ответ.
Промаявшись в разлуке эту жизнь,
Не рады запоздалому свиданью.
И образа колеблемый абрИс
Померкнет в развернувшемся сознаньи,
Где в равной мере слиты пыль и высь.
Но ты храни – согласна я терпеть,
Веди дорогой трудною, не близкой.
Не отступлюсь. Но что с того, ответь?
Мне будет жаль и льва и василиска
Глядящих в ночь смарагдами на медь
Симфонии окровенело-склизкой.
4.
Предстало вдруг в межзвездной пустоте
Космических весов неравновесье.
Пылало в отдаленьи поднебесье,
И умирало солнце в темноте.
Песчинка заслонила ему свод,
И свет, преграду не одолевая,
Лучами точно кровью истекая,
Вспять времени безумному течет.
Хранители испорченных часов
По стрелкам ожидание сверяли,
Какое будет с ужасом гадали,
Блуждая в книге зреющих веков.
Часы лились. От струй остекленелых
У мира лединилися глаза.
И хором лились следом голоса
От черных линий, до бессмертно-белых.
Чертили след рукою полной звезд.
«Отдайте то, что мне принадлежало,
Что в будущем так часто я теряла,
В прошедшем оставляя чистый холст».
Мой крик ушел в колодец антидней.
Вам уши залепить горящей ватой?
Была я им сиреною заклятой,
Пророчицей ненужных им морей.
Систему оцепив грядою гор,
И пузырьками вынырнув в болоте,
Хранители давилися в икоте,
И был безумен их багровый взор.
Хронометр отпущенный в полет,
Отстукивал антракта выход краткий.
Чем ближе подступала я к отгадке,
Тем дальше улетал нездешний свод.
И на борту больного корабля,
Уставшего в скитаньях по спирали,
В просмоленные свернутые дали
За ним летела странником Земля.
Отщелкали взведенные курки.
Есть террористы четных измерений.
Четвертое, вмещающее время,
Стекло по капле с раненной руки.
Под дулом нарезным сдалась я в плен.
Взревел корабль, к взлету собираясь,
Но, не сумев, упал, огнем вгрызаясь
В фундамент возвышающихся стен.
По капле воспаряла в облака,
Крупицами мешалася с землею.
Сто двадцать три я сделала витка
Над вашей непокрытой головою.
Космических весов последний бред
Предсмертным криком в смуте оборвался.
А мой язык с звездою целовался,
И глаз висел над бездною планет.
Откуда-то рапсодия упала.
О здравствуй, неизведанный народ!
Сказание вселенная вмещала
В хранилище плескающихся вод.
Оно разлилось невозвратным летом.
Мой сон распался тысячью кусков.
Часы отпели музыку, с рассветом
Прогнав обратно тени двойников.
От пятой части остались только куски (так как не успела все записать до того, как забыла, а сама заново сочинить не сумела)
5.
Но я добралась снами и смертями
Наперекор знамениям зеркал,
Крупицами, фрагментами, частями,
Сто тысяч раз хлебнув девятый вал.
Дракон летучий с знаменем победным
Меня встречал с оконченной войны.
И знамя пламенело змеем медным
У входа золотящейся страны.
Через тоннель – он альфа и омега,
Ведущий к пониманью естества –
Звала краса сверкающего снега
В ворота расписного волшебства.
Разводы на белеющем металле
Иную жизнь, отдельную вели.
Крылатые незримые витали
И ландышами снежными цвели.
Я подошла, немея и робея
Пред их всеочищающим огнем.
Но стражи дуновеньем ветра вея,
Путь преградили пламенным мечом.
,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,
Через порог – засов гремел грозою –
За первый же спешила поворот,
Тайком любуясь дивной бирюзою
Оставленных за лестницей ворот.
И следом встречу разве я забуду?
Купины куст сиянием горел,
Но ждал не Моисея он, а Будду,
И под шарманку хрипловато пел.
Столкнулась я с предвестником рожденья
Кипящей плазмы в сфере черных чаш
И будущего солнца возвещенье
Подхватывал соседствующий страж,
Под звук трубы заголосившей следом
В стеклянном море топящем печаль.
А волны запечатанные небом,
Лизали индевеющий кристалл.
,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,